Все было там. Каждое слово. Никаких подробностей, но четко написано, что ни Георг, ни Перссон не имеют права разглашать свои отношения с инвестиционным фондом «Оуктри Мьюшиал». Нельзя было даже никому говорить о существовании этого соглашения. Что, разумеется, было нелепо, но Георг был не в том положении, чтобы выдвигать требования, когда подписывал его.
Соглашение было не таким уж и опасным для Георга, но его пугало до судорог то обстоятельство, что у Рейпера был к нему доступ и копия на руках.
У Георга не было никакого желания изучать остальное содержимое папки. Он и так знал, что там. Но сдержать любопытство не мог.
Как он и подозревал, остальные документы представляли собой распечатки электронной переписки и банковские выписки, доказывающие, что Георгу заплатили за то, чтобы снабжать «Оуктри Мьюшиал» информацией о будущем слиянии крупных компаний, юридическим оформлением которого занимался Перссон. «Оуктри Мьюшиал» инвестировала в сделку. Но при этом через подставные компании она продавала акции обоих предприятий. И информация от Георга помогала ей нажиться. Это была рискованная игра краплеными картами. Георгу не хотелось думать о том, сколько денег они заработали с его помощью. Он же получил за свои услуги копейки, хоть они и казались вчерашнему выпускнику университета баснословной суммой.
Тем более что поток денег быстро прекратился, потому что Перссон начал его подозревать. Старый лис. Он прекрасно разбирался в финансовых операциях и быстро понял, что «Оуктри Мьюшиал» работает на два фронта. Это была не его проблема, если бы не одно но. Информацию они получали из его собственного кабинета. Как он выяснил, кто был утечкой, Георг не знал. В проект были вовлечены десять юристов и три партнера. Может, он просмотрел всю электронную почту сотрудников, может, просто вычислил Георга интуитивно.
Как бы то ни было, его вызвали в офис к Перссону. И по его мрачному выражению лица Георг понял, что дело плохо. На столе перед ним лежали те же документы, которые Георг сейчас держал в руках.
Перссон сухо сообщил, что такой проступок карается по закону. От шести месяцев до четырех лет тюрьмы плюс штраф. И можно забыть о карьере адвоката и вообще любой карьере в шведском бизнесе. Не говоря уже о гневе отца. В двадцать семь лет Георг уже умудрился загубить свое будущее.
Георг даже поблагодарил Перссона, когда тот велел ему немедленно увольняться и никогда никому не рассказывать о том, что произошло. Перссон сказал, что сперва хотел пойти в полицию и сдать Георга, чтобы его судили публично. Но потом решил, что если в прессе узнают об этих махинациях, это нанесет вред адвокатской конторе Готтлиба. Адвокатская фирма такого уровня не могла позволить себе скандала. Жена Цезаря всегда вне подозрений, добавил Перссон.
