В холле звонил телефон. Фэрил бросила на пол сумку и рванулась к нему, ужасаясь при мысли, что звонит Шугар.
— Это ты, Фэрил? Здравствуй, дорогая.
— Здравствуй, мама.
— Хорошо, что я застала тебя.
Облегчение Фэрил быстро растаяло. Она устало опустилась на стул и приготовилась выслушать все, что собиралась сказать миссис Бекли. Разговор с матерью она всегда считала одним из самых унылых занятий. Ей стоило невероятных усилий держаться в рамках поверхностной вежливости, и если бы не это, всякие отношения с родителями давно прекратились бы. Но даже поверхностную вежливость едва удалось освоить за последние тридцать лет. В студенческие годы они звонили друг другу два-три раза за семестр, только чтобы обсудить финансовый вопрос или планы Фэрил на лето, а во время каникул начинали ссориться едва ли не с порога. После первого бурного выяснения отношений следовало ледяное молчание, продолжавшееся до самого отъезда Фэрил. Мать так часто не разговаривала либо с дочерью, либо с мужем, что их дом случайный посетитель мог бы перепутать с обиталищем глухонемых.
— Что нового, мама?
— Приближается день рождения тети Марджори, — ответила Дорис Бекли, переходя прямо к делу, — и мы собираемся отпраздновать его в субботу. Детей привозите тоже.
— В эту субботу?
Фэрил могла бы не спрашивать. Дорис Бекли не видела ничего странного в том, чтобы известить о предстоящем торжестве за два дня. Ее меньше всего волновало, что кому-то трудно так быстро подстроиться.
— Мы решили поужинать в ресторане «Фабриццио», в восемь тридцать.
Фэрил живо представила, как скучно будет детям, особенно Райли, в чопорной атмосфере ресторана, какими усталыми будут они в это позднее время. Но спорить с матерью было бесполезно, и она научилась избегать споров. По мнению Дорис Бекли, все то, что удобно для нее, просто обязано было быть удобным для остальных.
— Кстати, — продолжала та, — тетя Марджори как-то упомянула, что мечтает о хорошем электронном будильнике. Так что теперь ты знаешь, какой подарок искать.
— Спасибо за совет, — бесстрастно сказала Фэрил, внутренне скрежеща зубами.
«Скорее уж, спасибо за приказ!»
— И не забудь взять для детей какие-нибудь игрушки, чтобы они не шалили.
Фэрил промолчала. Мать и понятия не имела, как хорошо воспитаны ее внуки. Она была уверена, что все дети мира только и делают, что шалят. Если бы хоть раз во время семейных сборищ, когда взрослые пили кофе и разговаривали на разные скучные темы, они позволили себе хоть намек на шалость, Дорис Бекли оскорбилась бы так, словно за ее стол посадили двух малолетних преступников.
