Все эти семенящие мимо люди с выпяченными животами и блестящими волосами даже не подозревают, что стали свидетелями посажения на кол.
Бедная девушка, шлепнувшаяся на пол на глазах у стольких людей, пытается подняться. Она дышит очень, очень, очень глубоко, как будто у нее схватки. Силится выпрямить ноги, выпрямить спину, но на глаза ей наворачиваются слезы.
Пожилая семейная пара спрашивает, не ушиблась ли она.
Бедная девушка уходит хромающей походкой, не говоря ни слова – не издавая ни звука, кроме очень, очень, очень глубоких вдохов.
Наш юный Маркс, наш Ганди местного пошиба хочет одного – как можно скорее добраться до ближайшего туалета. Мужского, женского или для инвалидов – неважно. Лишь бы там была закрывающаяся кабинка и вода в кране.
Какой-то покупатель окликает ее, но Моррис притворяется глухой и ковыляет дальше – все быстрее и быстрее.
Нескончаемый путь до женского служебного туалета напоминает пытку. Сухие завтраки, клеи, мясные изделия, «Кухни народов мира», супервайзер Кит, спрашивающий: «Что случилось?» – все как в тумане. В себя она приходит, только когда видит, что один из туалетов пуст. Моррис заходит, хромая, в кабинку, запирает за собой дверь. Спускает сначала форменные брюки, потом испачканные трусы.
Белые трусы испачканы красным – того же оттенка, что крест святого Георгия на английском флаге. Крест святого Георгия, произведенный в Турции. Крест святого Георгия на магазинных знаменах, произведенных в Португалии. Крест святого Георгия, стекающий у нее по бедру и произведенный восемнадцатью дюймами выше коленок и несколькими дюймами ниже пупка.
Наш свободомыслящий представитель среднего класса, наше ходячее сате на палочке нащупывает у себя между ног только самый конец деревянного колышка, меньше полдюйма длиной. Ее передергивает.
Одна из ее ранних надписей на стене туалета гласит: «Ебать я хотела систему!»
Нет, совсем не это она имела в виду…
Есть только один способ вытащить сате. Моррис запускает левую руку внутрь и резко дергает. Вниз она не смотрит – только издает слабый стон, когда пальцы становятся липкими.
Следующие десять секунд она ощущает только свою левую руку и страшную боль между ног.
Потом наружу с влажным хлюпаньем выскакивает что-то мокрое и теплое. Моррис молит Бога, чтобы это было только куриное мясо и деревянная палочка. Сате тут же отправляется в унитаз. Левая рука выглядит так, словно Моррис раздавила ею целую корзинку клубники по специальной цене.
