Сейчас Лаиентр отмокал в ванной с благовониями, залечивая все раны снадобьями и притирками, как обычный человек. На остатки волос уже наложили специальный состав, который вернул прежний цвет и обещал их скорый рост.
Левый глаз еще изредка подергивался, с того самого момента, как увидел, что та, с которой он планировал провести незабываемое время втроем (он, она и набор для пыток), прыгнула в пропасть, увлекая с собой этого морфа и ЕГО Доскол. С этого момента всеми мечтами и помыслами владела только одна женщина, чью свернутую белую шею он так навязчиво представлял в своих руках.
Но она покинула эту планету. И Лаиентру, опальному принцу дома Шеос, сосланного в захолустье, без возможности досрочного самостоятельного возвращения, оставалось только ждать. Ждать милости императора, и той призрачной надежды, что о нем вспомнят и будут нуждаться в нем.
Как же ему надоела эта ссылка, ограничитель его нормальных возможностей, как высшего вампира, вживленный ему между шестым и седьмым позвонками. Равно как и датчик слежения, который вживлен ниже, и в случае самовольной отлучки с этой забытой планеты, расщепит его на атомы. Как надоели эти судорожные попытки накопить энергию, которая была собрана по крупицам. Энергию, которую вместе с накопителем украла эта… смертница.
При этом воспоминании левый глаз начал дергаться с еще большим рвением. Работа последних десяти лет ушла просто в никуда. Именно тогда его предшественник — дальний родственник, сосланный сюда императором еще триста лет назад, передал ему технику, дающую возможность собирать выкаченную энергию в накопитель. Перед своей казнью он передал в руки ла-ана и хранилище знаний.
Неужели он, Лаиентр Шеос, адмирал империи, также останется тут гнить до той поры, пока император не сжалится и не заменит эту адскую ссылку на гуманную казнь?
Ла-ан прикрыл, горящие изнутри, веки и погрузился в воду с головой. Несколько секунд он лежал неподвижно. Это раньше помогало привести все эмоции в порядок. Но не теперь. Едва Лаиентр прикрыл глаза, как ему вспомнилось ее лицо, которое он видел в иллюминатор капсулы, когда они набирали высоту. Лицо, озаренное счастьем и ничем не замутненным злорадством.
Он скрипнул зубами и вынырнул из-под воды.
В кабинете его ожидала Тимергардэ.
— Ну, и как твое самочувствие, братец? — усмехнулась она при виде оставшихся синяков и ссадин, — я считаю, что ты еще легко отделался. Странно, что твои жертвы тебя пожалели и не убили. Неужели ты был настолько вопиюще жалок, что у них не поднялась рука?
