— Тот еще отпуск, — фыркнула она.
И оба снова усмехнулись.
— Иди отсюда, — сказал посерьезневший Люк.
Клаудия снова скрестила руки:
— Ты же не собираешься снова спать, да?
— Нет. Я иду в душ. Просто подумал, что ты не захочешь оставаться здесь, когда я сброшу простыню.
Вдруг привычная легкость между ними испарилась, и обстановка накалилась.
— Конечно нет. — Она собиралась сделать шаг, но ноги будто приросли к месту. — Это будет избыточная информация.
Люка рассмешило это заявление.
— Клод?
На этот раз Клаудия зашевелилась, смутившись своей медлительности.
— Ладно, да. Я просто… я найду тебя… позже.
Она не стала ждать его ответа, через две секунды ее и след простыл. Люк со стоном повалился на кровать.
Ему не нравилось это притяжение между ними. Этого не должно быть.
Хорошо, что завтра он уезжает, вернется к работе, карьере, которая вновь пойдет вверх. Особенно теперь, когда они с Клаудией единодушны в том, как управлять курортом.
Образ Клаудии, постукивавшей себя по животу, возник у него в голове.
Он потянулся к подушке и спрятал под нее голову. Когда-то еще наступит завтра.
— Сюрприз! — сказала Эйвери, стоило Клаудии войти в большую ярко освещенную комнату, заполненную пальмами в горшках и с фреской во всю стену с изображением подводного мира. Ей непривычно было видеть комнату пустой, лишенной обычной суетливой толпы за завтраком.
Родители, ее и Люка, улыбались за соседним столиком.
Увидев их, Клаудия чуть не уронила планшет. Когда обрушился ураган, бесстрашные путешественники были далеко на сафари, где-то в Большой Песчаной пустыне, и даже о нем не слышали. Но как только вернулись к цивилизации и посмотрели новости, связались с Клаудией.
Они настаивали на возвращении домой, она умоляла их не делать этого. Не хватало ей волноваться о четверых бродягах.
Но, черт, как приятно было их видеть.
Она с трудом справилась с внезапно появившимся комом в горле. Прогнала слезы. Хватить плакать.
— Мам? Пап? Когда открыли дороги?
— Сегодня утром, — улыбнулась Лена, ее мать.
— Вам не обязательно было приезжать, мы справляемся.
— Мы знаем. Но не могли не приехать.
И тут она бросилась к ним в объятия. Все обнимали ее в ответ и говорили хором. Тони, подавая завтрак, рассказывал о бедствии и предстоящей расчистке, потом он тоже сел за стол и поел с ними, делясь своими собственными впечатлениями об урагане, замечая, что это была самая страшная буря из всех, что он видел за сорок лет жизни.
— А где Люк? — спросила Глория, его мать. — Все еще спит, да? На него это не похоже.
