— Я подумаю об этом.
Она смотрела прямо перед собой, не на него. Не ему в глаза. Не на его улыбку.
Люк улыбнулся, видя, как напряжена ее спина.
— Хорошо.
— Хорошо. Думаю, я могу пойти спать. — Она все еще избегала смотреть на него.
Люк засмеялся:
— Сладких снов.
Клаудия вздохнула, подумав о снах, которые видела всю последнюю неделю.
Никакой сладости.
— Увидимся утром, — сказала она с видимым равнодушием и покинула пляж, найдя убежище в номере «Копакабана», подальше от мужчины с сексуальным акцентом и восхитительным телом.
Клаудия почти не спала. Словно Люк нажал на какую-то кнопку в ее голове, и сотни различных вариантов перестройки «Тропиканы» замелькали в ней. Честно говоря, было легче думать о чем-то другом. Ей нужно поделиться с кем-то! Эйвери и Джона отпадали: слишком часто она пыталась добиться одобрения с их стороны, делясь внезапно возникшими планами.
Но один человек, вдохновитель, находился совсем рядом, стоило открыть дверь между номерами. И он был один.
Она встала в шесть часов, надела униформу, на этот раз с юбкой, набросала много вариантов. Когда терпение было на исходе, стала ходить взад и вперед по комнате, поджидая, когда наконец пробьет семь, совершенно пристойное время. После этого пристойность была нарушена. Прежде чем войти, она постучала, отлично зная, что Люк не закрывал дверь.
Она по-хозяйски прошагала через номер к окну и распахнула занавески. Еще один невероятно солнечный день приветствовал ее и вселял удивительную бодрость.
Люк вздрогнул и зажмурился. Перевернулся на бок и приоткрыл один глаз, чтобы посмотреть время.
— Какого черта? Лучше бы начался еще один ураган, — проворчал он, — я решил, что у нас выходной.
— Извини, — весело прощебетала Клаудия без капли сожаления.
— Закрой занавеску!
— Какой ты теперь городской мальчик, — пошутила она и послушно задернула занавеску наполовину.
— Я живу еще по лондонскому времени, — запротестовал он.
— Как бы там ни было, городской мальчик, вставай. Я не спала всю ночь из-за тебя.
В другое время, не будь измучен тяжелой физической работой, слабостью от перемены часовых поясов, он, возможно, воспринял ее слова как комплимент. Но сейчас никак не мог заставить себя открыть глаза.
И это же была Клаудия. Он не думал о ней в таком контексте. Или, скорее, не привык так думать. Даже мысль о том, чтобы провести с ней ночь, невозможна.
— Приходи через час, тогда и поговорим.
Клаудия озадаченно посмотрела на его спрятанную под подушку голову.
