Аптекарша | страница 13
Где-то в глубине души она, конечно, не верила, что можно утонуть в Гусарских низинах, где каждый день ходят люди, откуда до поселка несколько километров... Но даже в городе ночью она редко ходила без провожатых. И поэтому сейчас мир заселился тысячью больших и маленьких страхов... Но был один страх, помогавший Лене идти. Это был страх за человека, жизнь которого зависит от скорости ее шагов.
Все, что она делала до этой ночи, она делала для себя. Для себя она сдавала экзамены, слушала лекции, для себя дружила с подругами, встречалась с парнями. «Когда-нибудь потом буду делать для других, — думала она. — Когда буду самостоятельной, взрослой...» Ей казалось, что она еще не скоро будет взрослой. И вот сегодня она взрослая. Кажется, первый раз в жизни она взрослая!
«Ну, а может быть, это не Алешка попал в беду. Может быть, это совсем незнакомый, совсем чужой... Вернись!..»
Но Лена знала, что уже не вернется. Она не героиня. В сущности, она порядочная эгоистка. Ей вовсе не по душе эта болотная романтика. Но она сегодня лучше самой себя, потому что от нее зависит другая человеческая жизнь, потому что она идет по Гусарским низинам не для себя, а для других...
Эта радостная и чистая мысль на мгновение согрела Лену.
Еще шаг, еще один, еще... Лена снимает с плеча ящик и берет его в руки. Так удобнее. Прямо в глаза лезет проклятый кустарник. Светлеет небо... Рассветный зябкий ветер...
«Ничего... Еще шаг, еще один...» И вдруг Лена чувствует необычайную легкость. .Ее измученные, сбитые ноги вдруг теряют вес, становятся удивительно легкими... «Неужели земля?» — думает Лена и с удивлением пробует носком сапога эту твердую, такую славную поверхность, которая не подведет, не затянет внутрь. Ей хочется лечь на холодную, по-рассветному пахучую землю, всю в рыжей мокрой траве, лечь и оцепенеть... Но ложиться нельзя. Надо идти быстрее, быстрее идти! Земля ведет вниз, начинается лес, дымчатый березняк, и неожиданно за этим березняком в солнечной прозрачности рассвета Лена видит рыжие, глинистые берега. Что это, озеро? Только воды нет в этом озере... Пологие спуски ведут к его дну. На дне копошатся машины, землеройки неутомимо, как кроты, роют землю...
Так вот он какой, карьер!
Это о нем говорили в столовой, в общежитии и на улицах поселка... Лена с раздражением и удивлением слушала всегда эти разговоры.
Карьер был далеко от Лены. Он лежал где-то за Гусарскими низинами, и это название ничего не говорило Лене. У людей, работавших на карьере, были заботы, которые не касались Лены... Карьер жил своей жизнью, Лена — своей.
