Под уличным фонарем произошло бурное объяснение между Геной, Костей и Пемзой, неотрывно держащим ладонь на кармане, в котором покоился столь трудно выстраданный финансовый раритет.
- Кто навел ментов?! Что за мансы?! - рычал Пемза.
- Хрен знает... - отплевывался Геннадий. - Хочешь - верь, хочешь - нет, но мы и своих бабок с дела не унесли, завтра разбираться будем...
- Сегодня! Чечены банк держат, я знаю, к кому обратиться!
- Давай концы, мы в твой хомут впрягаемся без вопросов! Все вычислим!
- Я дам... Я та-ак дам!..
Через три часа в кабинете управляющего банком собралась разномастная криминальная рать Геннадия, Пемзы и - кучка весьма взволнованных респектабельных кавказцев. Разговор шел прямой, честный, изобилующий эмоциональной лексикой. В ходе его выяснился нехороший факт: в комнате, где был произведен обмен, размещалась на основании договора субаренды оффшорная лавочка, торгующая регистрационными пакетами подобных же ей фирм и не имеющая никакого прямого отношения как к делам "Атлета", так и сожительствующего с ним представительства банка Океании. Лавочка, кстати, за субаренду упорно не рассчитывалась, отделываясь обещаниями и заверениями.
Навестив злопамятное помещение, бандиты нашли в нем лишь пустые письменные столы и шкафы.
- А куда вся эта шобла испарилась? - спросил Константин испуганную банковскую секретаршу.
- Вышли... Через задний дворик...
- Ну-ка, дай посмотреть твой миллион! - озабоченно обратился чеченский предводитель к Пемзе.
- Вот, - с готовностью предъявил тот редкую купюру.
- Хе, - умудренно усмехнулся кавказский человек. - У меня такая лабуда тоже есть. Сувенир. В натуре сделан, со всеми примочками, но стоит восемнадцать баксов. Имеешь кредитную карту - можешь заказать эту туфту прямо по телефону, по почте пришлют...
Свирепым взором глядя на растерянного, потного Геннадия, Пемза прошипел:
- Восемнадцать баксов можешь не возвращать... А все остальное - в течение трех дней, уяснил?!
- Попадалово чисто твое, - угрюмо и решительно отозвался тот. - Мы свели, да, но товар сам проверял, сам соглашался...
- Значит, будем встречаться и говорить, - в тон ему произнес Пемза.
- Значит, будем...
На том и расстались.
В то время, когда накалялись страсти в бандитской пикировке, рыжеволосый человек, он же Трубачев, верный соратник Михаила Короткова, производил расчет с бойцами в камуфляже, арендованными из спецназа десантной дивизии за сумму в три тысячи долларов через знакомого капитана-отставника.
