82. В руке своей он голый меч держал,
Столь лучезарный, что при виде чуда
Я всякий раз взор книзу опускал.
[321]85. – Что нужно вам? ответствуйте оттуда!
[322] —
Так начал он: – Кто вас привел сюда?
Подумайте, чтоб не было вам худа.
[323]88. – Жена (известны ей с небес места!)
[324] —
Ответил вождь, – вселила в нас отвагу,
Сказав: Туда идите, там врата. —
91. – И да направит вас она ко благу!
Вновь начал вратарь, радостный, как день,
Идите же по ступеням ко прагу.
94. Мы подошли. И первая ступень
[325]Был чистый мрамор, столь блестящий, белый,
Что я, как был, мою в нем видел тень.
97. Вторая – камень грубый, обгорелый,
Багрово-темный, вдоль и поперек,
Надтреснувший в своей громаде целой.
100. Но третий камень, что над тем возлег,
Был красно-огненный порфир, похожий
На брызнувший из жилы алый ток.
103. На нем стопы поставил Ангел Божий,
[326]Воссев на праг, что блеском походил
На адамант. По глыбам трех подножий
[327]106. Меня по доброй воле возводил
[328]Учитель мой, сказавши: – Умиленно
Моли его, чтоб двери отворил.
109. К святым стопам припал я униженно,
Крестом грудь трижды осенив себе,
И отворить нам дверь молил смиренно.
[329]112. Концом меча он начертил семь
Р[330]Мне на челе и: – Смой, вещал мне свято,
Семь этих ран на горной той тропе.
115. Как цвет золы, как прах, что взрыт лопатой,
[331]Был цвет одежд на Ангеле. И вот,
Взяв два ключа, – из серебра и злата,
118. Из-под одежд, вложил он наперед
Ключ белый, после желтый, и – по вере
Души моей – мне отпер двери вход.
121. – Когда один из них не в полной мере
Войдет в замок, не тронет всех пружин. —
Он нам сказал, – не отопрутся двери.
124. Один ценней; зато с другим почин
Трудней, и дверь им отпереть хитрее,
Узлы же снять лишь может он один.
[332]127. Мне дал их Петр, сказав: – Впусти скорее.
[333]Чем ошибись впустить в мой вечный град,
Всех, кто припал к стопам твоим, робея.
[334]130. Тут, сильно пнув во вход священных врат:
– Сюда! – сказал, – но знайте: тот в печали
Извергнется, кто кинет взор назад.
[335]133. И вот, когда вдруг крючья завизжали
[336]На вереях громадной двери той
Из громозвучной, самой чистой стали, —
136. Не так взревел и меньший поднял вой
Утес Тарпейский, быв лишен Метелла
[337]И оскудев расхищенной казной.
[338]139. И, слыша гром, душа во мне замлела,
[339]И песнь «Te Deum», показалось мне,
[340]Торжественно запелась и гремела.
142. Что слышал я, то можно бы вполне
Сравнить лишь с тем, когда хоралы пышно
Поют под гром органа в вышине,
145. При чем нам слов то слышно, то неслышно.
