– Отказ от приложения пока не входит в мои планы, – честно признался Хантер, специально игнорируя историю его создания. Этой правдой он делиться не собирался.
Очевидно довольный, ведущий сказал:
– Как вы смотрите на то, чтобы прийти к нам в студию через несколько недель и рассказать, как вы держите оборону против кампании Карли?
Хантер посмотрел на Карли, которая с трудом сдерживала смех, и улыбнулся. С Карли Вулф скука ему больше не грозила. На самом деле небольшая встряска могла даже пойти ему на пользу.
– Я принимаю предложение, если Карли тоже согласна. – Хантер многозначительно посмотрел на нее. – Хотя я уверен, что мисс Вулф к тому времени уже устанет от своей игры.
– Конечно, я согласна. – В тоне Карли можно было уловить возбуждение… и намек на сдерживаемое раздражение. – И гарантирую, что не устану.
Последовала небольшая пауза.
– Отлично, – сказал Брайан О’Коннор со смешком. – Упорство у вас в генах. Отец Карли – известный медиамагнат Уильям Вулф.
Хотя они едва касались друг друга, Хантер почувствовал, как напряглась Карли при этих словах ведущего и ее глаза потускнели. Как будто она готовилась к тому, что предстоящая дискуссия превратится в нечто неприятное. Было очевидно, что очаровательная улыбка, которая предназначалась Брайану, натянута.
– Просто хотел бы объяснить, – сказал Брайан, обращаясь к аудитории, – тут нет никакого жульничества. Мистер Вулф никак не влиял на наше решение пригласить Карли на шоу. – Он поднял руки. – Ни ко мне, ни к моему продюсеру не применяли никаких пыток, не ломали тисками пальцы, не вырывали ногти… – он помедлил, выдержав идеальную паузу для большего комедийного эффекта, – или другие части тела.
Когда смех затих, Карли заговорила непринужденным тоном, широко улыбаясь; но Хантер знал, что все это было наиграно.
– Любой, кто работал с моим отцом, знаком с его строгой деловой политикой, Брайан. Он никогда не стал бы применять тиски для пальцев в чьих-либо интересах. – Она колебалась, ее улыбка становилась все шире, но сердечности уже не было. – Даже ради своей дочери.
Хантер в удивлении наморщил лоб. Уже во второй раз она высказалась на эту тему, и он размышлял над данным обстоятельством, пока ведущий болтал с Карли о медиахолдингах Уильяма Вулфа.
Внешне она оставалась спокойной и непринужденной, но напряжение в ее теле было ощутимым. И хотя комментарии ведущего были легкомысленными и безобидными, с каждым упоминанием ее медиамагната-отца смех Карли становился все менее искренним. Публика явно не обращала на это внимания, но ведущий не мог не почувствовать ее дискомфорт.
