– Только теперь мне звонят все журналисты в городе, – сказал он, впервые за вечер лукаво приподняв бровь. – И я не виноват, что вы своими усилиями подняли приложение на десятое место в рейтинге самых продаваемых.
– На восьмое, – поправила она.
Он поднял бровь еще выше:
– Тем лучше.
О, он знал это. Губы Карли самопроизвольно распрямились, и улыбаться стало почти невозможно.
– Вероятно, я должна поблагодарить вас за цветы, которые вы мне прислали сегодня, желая выразить свое восхищение. Но я не стану.
В глазах Хантера заиграли веселые огоньки.
– Я надеюсь, композиция из орхидей и миниатюрного бамбука была достаточно оригинальная.
Ее губы напряглись. Он помнил абсолютно все. В том числе и ее упоминание о сегодняшнем конкурсе. Это был первый мужчина в ее жизни, который противостоял ей и разрушал ее харизму. Карли разомкнула крепко сжатые губы.
– И очень красивая.
Пока Карли и Хантер гипнотизировали друг друга взглядом, напряжение в воздухе стало постепенно душить всю их четверку, но тут вмешалась Эбби:
– Эй, вы двое губите мне вечер. – С недовольной гримасой на накрашенных черной помадой губах она повернулась к Питу Букеру. – Я собираюсь выпить свой любимый напиток за столом, который только что освободился. Если хотите, можете ко мне присоединиться. А если нет, то, по крайней мере, отправьте сообщение через «Бросателя» на мой электронный адрес. – С этими словами Эбби направилась к пустому столику.
– Э-э… – На лице Букера отобразились растерянность и неловкость. Он перевел взгляд со спины удаляющейся подруги Карли на Хантера. Скорее всего, он пытался решить, что хуже – выпить коктейль с пессимистичной леди, одетой как вампир, или остаться в обществе двух людей, которые вот-вот перегрызут друг другу глотки. – Извините меня, – наконец произнес он и последовал за Эбби.
Хантер посмотрел на обоих с любопытством.
– Она ведь не кусается?
– Поверьте мне, – сказала Карли. – Она мрачная и, возможно, громко лает, но не кусает.
– Она тоже пишет для раздела, посвященного образу жизни?
– Нет. Она занимается расследованиями. Я… – Карли пожала плечами. – Мне кажется, что люди интереснее фактов.
– Как, например, известный фотожурналист Томас Уивер, ставший сенатором штата Калифорния?
Лицо Карли вспыхнуло от упоминания этого имени, как от звонкой пощечины.
– Вы опять собирали на меня досье.
– Вы не оставили мне выбора. – На его лице появилось выражение, какого она еще не видела прежде: любопытство. – Средства массовой информации предполагали, что вы увлеклись сенатором, написали о нем статью в порядке исключения. Это правда?
