— Рин, не сердись, я знаю, что виновата, только очень тебя прошу! Хочешь, буду за тебя уборку в комнате делать или половину карманных денег отдавать — только убери его куда-нибудь! Он такой скучный, такой зануда — сил моих больше нет!
Выпалив это, я улыбнулась как можно умильнее.
— Моя тень — зануда? — грозно переспросил брат. — Ответишь за оскорбление!
Я непритворно задрожала.
— Не сердись, Рин, я не хотела тебя обидеть! Он совсем-совсем на тебя не похож!
Тут я заметила, что гнев наигранный. Брат расхохотался.
— Странно, если бы было не так! Если б он предложил тебе убежать в Южную Америку или разобрать по винтикам часы в гостиной. Значит, он оказался жутко скучным?
Я закивала, да так, что зазвенело в ушах.
— Да-да-да! Ты не сердишься? Ты его куда-нибудь сплавишь?
— Сплавь сама. Не маленькая.
— А как?
— Проше простого: положи руку ему на плечо и скажи, чтобы он возвращался, откуда пришел. Только построже!
— И все?
— И все.
— Спасибо! — Я расплылась в широчайшей улыбке.
— Не за что. Кстати: в этом доме не у меня одного есть тень! — Рин подмигнул, а затем нахмурился. — И не испытывай больше моего терпения, поняла? Насчет карманных денег — неплохая идея. Обсудим ее попозже.
Сплавить мистера Зануду удалось без труда. Вылизанный ангелочек не выразил протеста — ни звуком, ни словом, когда я шлепнула ладошку на его плечо и, строго глядя в зрачки, потребовала:
— Возвращайся к своему хозяину! Быстро!
Он вежливо попрощался, бесшумно упал на пол, поерзал какое-то время, превращаясь в тень, и выполз из комнаты сквозь щель под дверью. А я, ликуя, изобразила индейский боевой танец.
И в тот же день приступила к экспериментам.
Тень моей гувернантки, которую я присвоила, прощаясь с ней после урока французского, оказалась разбитной леди в джинсовых шортах и ярком топике. Она начала с того, что соорудила на моей прилично-прилизанной голове сногсшибательную прическу из сорока косичек, а потом учила играть в покер и танцевать джигу. С ней было здорово.
А вот тень кухарки, выцарапанная тайком за шумом соковыжималки, оказалась на редкость желчной и злобной худющей каргой, и я прогнала ее спустя несколько минут.
В первые же дни я заметила несколько особенностей, связанных с этими существами. Во-первых, напрасно я поначалу боялась, что кто-то из домашних наткнется на моих гостей и возникнут проблемы. Их никто не замечал! И родители, и прислуга проходили мимо, а тени, в свою очередь, воспринимали это как должное. За исключением Рина — он кривил иронично рот, сталкиваясь с кем-либо из этой публики в холле или коридоре.
