– Рассказывай!
– Это мой брат. Ферди. Он сгорел в одной из игр. Он не может появляться на свету – вспыхивает сразу.
– Что значит – сгорел?
– Это значит, он совсем утратил свойство контролировать свой огонь.
– А при чем тут я?
– Ты сама того не знаешь, но у тебя есть способность возвращать свойство контроля над личным огнем. Сначала я убедился в этом на себе. Потом ты подтвердила это на том парне – Рэде. Тебе было достаточно взглянуть на него, чтобы он перестал вспыхивать бесконтрольно.
– Любовный приворот, приглашение сюда… Почему вы просто не сказали, что я могу помочь ему?
Карей отвернулся. Потом повернул голову, но на Алексу не смотрел.
– Родители вычислили: если ты проведешь с ним всего одну ночь, он сразу обретет свойство контроля за своим огнем. Алекса, – он все-таки заглянул в ее глаза. – Он три года живет в темноте! Три года!
– А мне плевать! – крикнула она. – Мне плевать, если он ведет себя как животное! Меня никто ни о чем не спросил! Ненавижу! Ненавижу всех Тиарнаков!
И бросилась по галерее. Выскочила в зал, на ходу поправляя смятое платье и не обращая внимания на изумленные взгляды гостей, между которыми бежала.
Она выбралась на крыльцо, ошеломленно огляделась. Если сейчас Карей, которого она теперь воспринимала только как предателя, появится следом за ней, она его попробует убить… Что же делать?! Как добраться до дома?!
Сунула руку в карман. Мобильный на месте.
– Папа!
На ее отчаянный крик оглянулись все, кто в это время был на крыльце, но она уже не обращала внимания ни на кого.
– Папа!
– Алекса, я здесь, у ворот! Добежишь?
Она услышала его встревоженный голос как лучшую музыку на свете! И побежала от за́мка по дороге к далеким воротам, где в машине ждал ее отец.
Автомобиль стоял на другой стороне дороги. Отец придерживал заднюю дверцу, а из салона выглядывала мать и махала рукой. Алекса влетела на сиденье, отец торопливо хлопнул дверцей и бросился к своему месту, словно тоже боялся погони.
Уткнувшись лицом в плечо матери, Алекса обняла ее и снова заплакала. Мама молчала, только бережно прижимала дочь к себе и время от времени гладила по голове. Их потряхивало на поворотах, но девушка чувствовала себя защищенной в маленьком пространстве на колесах, закрытом и, самое важное, с двумя главными людьми в своей жизни, которым можно довериться, даже не помышляя о том, что они могут предать. Подняла голову раньше, чем доехали до дома. Только маминой руки не выпустила – держалась крепко, как в детстве. Мама посмотрела ей в лицо и вынула из бардачка салфетки. Алекса хотела было вытащить их из ее пальцев, но мама покачала головой и сама принялась вытирать и промокать ей глаза. Девушка покорно подчинялась ее рукам, сначала чувствуя пустоту.
