К рассвету многокилометровая колонна машин с орудиями выстроилась вдоль дороги. Подоспел завтрак, и батарейный повар выдал на двоих плоский котелок чего-то среднего между жидкой кашей и густым супом. Разнообразием нас не баловали даже в праздничные дни.
Около часа солдаты стояли возле своих машин. Курили. Фронтовики, а их в расчете было двое – наводчик Гарош и я, рассказывали всякие истории. Потом колонна тронулась. Ехали по проселочной дороге довольно долго, часто останавливаясь. В кузове продолжались бесконечные разговоры.
Через некоторое время стали слышны орудийные выстрелы, а потом буквально в 30 метрах от дороги раздалась автоматная очередь. В машине сразу все замолчали. Однако ничего страшного не произошло. В прифронтовой полосе все время стреляли. Кто это делал и зачем, я так до конца войны и не понял. Но стреляли. И ясно было одно – не по врагу. Потом к таким выстрелам привыкли, но первый раз… Представьте себе, что вы в закрытом брезентом кузове машины приближаетесь к передовой. Сидите в полумраке, тесно прижавшись друг к другу, со всех сторон зажатые ящиками со снарядами, инструментом и прочим батарейным имуществом. Фронт где-то рядом, и вдруг совсем близко строчит автомат. Никто из нас не был трусом, но всем стало как-то не по себе.
Наконец колонна остановилась. Батарея прибыла на первые в ее истории позиции, находившиеся, как потом выяснилось, примерно в 30 километрах от города Гомель, недалеко от реки Сож.
Огневые взводы (огневики), как правило, располагались на закрытых позициях: за лесом, возвышенностью или другим препятствием в нескольких километрах от линии фронта. Максимальная дальность выстрела нашей гаубицы составляла почти 12 километров.
Взвод управления батареи состоял из отделения разведки и отделения связи, куда входили телефонисты и радисты. Командиры дивизионов, батарей и взводов управления во время боевых действий, как правило, находились на наблюдательных пунктах (НП) рядом с подразделениями пехоты.
По прибытии на место назначения старший на батарее, командир первого взвода лейтенант Леноровский, пригласил меня для выбора места под окоп для первого орудия. На большой поляне метрах в ста от опушки леса я забиваю колышек. Точно над ним должна стоять первая гаубица. Затем строго влево от основного направления стрельбы через 50 метров забивают колышки для остальных орудий.
Теперь лопаты в руки, и для огневиков началась война.
Когда мы приступили к оборудованию первой огневой позиции, был вечер, а когда положили последнюю желто-зеленую ветку для маскировки окопов, был тоже вечер, но уже следующего дня. Сутки без сна и почти без отдыха ушли на эту работу. Зато все было сделано в соответствии с Боевым уставом артиллерии (БУА).
