— Проклятья — это или вирусы, которых у нас уже полна кровь, или что-то ядовитое или радиоактивное на рукоятях. А здесь — нормальное оружие хозяев. Бывших. Спрячься за тумбочку.
Мара наградила меня скептическим взглядом и исчезла за тумбочкой.
Глубоко затянувшись, я присел за тумбочку и дернул за цепь, медицинскими ниточками привязанную к алебарде, которой я собирался нащупать дырки в проходе.
Алебарда с грохотом рухнула на пол. Маятники свистнули и затаились под потолком.
— Так.
Подкравшись к добыче, я трясущимися от радости руками вытащил ее из петли. Потом посмотрел на выглянувшую за тумбы Мару и продолжил лекцию о пользе разграбления гробниц.
— И грабить могилы — это нормально. — сказал я, покручивая алебарду. Тяжеловата и непривычна. — Судя по жителям этой комнатки, на этой планете любят резать друг друга, не говоря уже об инопланетянках. А отбиваться за троих, мадам фехтовальщица — я не шестой дан карате. Так что, если не затруднит, следуй за мной и отмечай плиты, которые проваливаются.
— Боюсь, что метить территорию — это работа особей мужского пола.
— У меня ноги плохо задираются. Кстати, если нечем метить, воспользуйся кувшинчиками. Там, вроде, что-то жидкое.
— Засранец. — восхищенно сказала она, топая по проходу. Мне навстречу. Эффектным ударом алебарды провалив плиту, на которую она нацеливалась вступить, и насладившись видом ее округлившихся глаз, я повернулся и побрел по проходу, простукивая пол и думая, что надо присмотреть что-то, в чем Нат не будет чувствовать себя лошадью, засаженной в танк в качестве двигателя.
— Мар, ты, кстати,… еще одна… себе барахло присматривай.
Пять секунд тишины.
— Эй! — я обернулся. Мара смотрела на труп на тумбе. Посмотрев на тумбу, я понял, что она себе барахло уже нашла. Скелет в доспехах казался очень маленьким на двухметровой тумбе. Оглядев длинные рыжие волосы, выбивающиеся из-под остроконечного шлема, таз, распирающий кольчугу шире плеч, обитые серебром сапожки, я высказал очевидный вывод:
— Женщина.
— Что? — оторвалась Мара от созерцания черепа. Вспомнив, что когда у Мары была прическа, она была светло-рыжая, я сообщил:
— Эта воительница, должно быть, была на тебя очень похожа.
Мара уставилась в пол. Очень грустно уставилась.
— Мар, у тебя из родственников никто безвременно не умирал? — высказал я вслух догадку.
Мара вздохнула, выигрывая маленькое сражение с выдрессированной привычкой «не рассказывать о своих неприятностях, что бы не случилось».
