Ее закутали в шаль — и в путь.
Они шли по илистой дамбе; впереди — Цван с девочкой на плечах, позади — Минга с двумя кошелками.
По дороге к рынку из сумки выскочил один петушок. Старики попытались его поймать, поспорили, повздыхали, но потом решили, что петушок сам вернется домой, и двинулись дальше, чтобы не терять времени. Шли они до селения почти два часа.
Базар еще не начинался.
— Сходим, что ли, на почту. Посмотрим, нет ли письма от Берто?
Но почта была закрыта.
— Зайдем к доктору показать ему девочку?
Служанка открыла дверь и спросила, что им нужно.
— Да вы знаете, сколько сейчас времени? Когда же вы вышли из дому?
Нет, они не знали, потому что у них не было часов. — Впрочем, сегодня мы могли бы купить их, — сказал Цван.
— А зачем? Кто по ним понимает? — шепнула ему Минга.
В ожидании доктора они расположились на кухне.
Сперанца глядела на блестящую медную посуду, развешенную на стенах, и гукала: — Ух! Ух!
— Знаешь что? — шепнул Цван. — Купим-ка мы такую посуду для нашей кухни.
Они подождали еще, но доктор не спускался. Он, понятно, не мог знать, что они его ждут внизу…
Наконец, они решили идти, чтобы не терять времени.
Цван взял одну из кошелок, достал оттуда второго петушка и, протянув его служанке, сказал:
— Это для доктора. Все равно мы их продаем только парами.
Рынок начал оживляться.
Старики медленно шли меж рядов, глядя на прилавки.
Здесь было множество вещей, на которые они никогда раньше не обращали внимания как на недоступные для них. Но теперь они присматривались ко всему.
Минга разглядывала ткани, башмаки, фуфайки, кастрюли, фаянсовую посуду, стаканы.
Цван смотрел на резиновые сапоги, веревки, инструмент…
Они дошли до скотного рынка и огляделись вокруг.
Тут не было ничего, что их могло интересовать. Скотины у них хватало: куры, поросенок, коза. Куда им больше!
Вдруг они увидели осла. Одного из тех маленьких, точно игрушечных, осликов, которые неизвестно на что годятся, до того они хилы.
Сперанца следила за ним глазами.
Воспоминание о давней детской мечте внезапно пробудилось у Цвана, и его вдруг охватило страстное желание иметь этого ослика.
— Минга, мы его берем.
— С ума сошел! Он и стоит дорого, и проку от него никакого.
— Минга, я его беру.
Цван подошел к продавцу, приценился, поторговался.
Но когда он обернулся к Минге, у которой были деньги, она уже исчезла.
Цван бросился искать ее, расталкивая людей.
Он нагнал ее, когда она пыталась спрятаться за каким-то ларьком.
— Дай сюда деньги!
