Он извлек на свет пустую обертку от "Голдфлейкс" и с грустью покачал головой. Когда я протянул ему портсигар, молча взял папиросу. Я наблюдал поучительное зрелище -- как праведник пытается сдержать свои чувства.
-- А что я с этого имел? -- продолжал он после паузы. -- Стол и квартиру да мелочь на курево. Но отложить ничего не отложил, и вот вам доказательство: теперь, когда я уже не так молод, в кармане у меня ни полкроны. -- Он искоса посмотрел на меня. -- Вот до чего докатился. А я всегда жил по средствам, отроду не просил у друзей взаймы. Я уж подумал, сэр, не могли бы вы ссудить мне малую толику. Совестно на это намекать, но, если б вы не пожалели для меня фунта стерлингов, вы бы меня просто спасли.
Что ж, на фунт стерлингов многоженец, безусловно, меня развлек, и я полез за бумажником.
-- С удовольствием, -- сказал я.
Он смотрел, как я достаю деньги.
-- А двух фунтов не найдется, сэр?
-- Наверно, найдется.
Я вручил ему две фунтовые бумажки, и он принял их с легким вздохом.
-- Вам не понять, что это значит для человека, привыкшего к домашнему комфорту,--не знать, куда приткнуться на ночлег.
-- Одно мне хотелось бы у вас спросить, -- сказал я. -- Не сочтите меня циником, но у меня сложилось впечатление, что, по мнению женщин, библейское "Блаженнее давать, нежели принимать" относится исключительно к нашему полу. Как вам удавалось убедить этих почтенных и, надо полагать, бережливых женщин так неосторожно вверять вам свои сбережения?
Его ничем не примечательное лицо осветила почти веселая улыбка.
-- Вот вам объяснение. Скажите женщине, что за полгода вы удвоите ее капитал, и она вам доверит распоряжаться им, да еще будет торопить -- бери поскорее. Жадность -- вот что это такое. Жадность.
Переход от моего занятного проходимца к атмосфере респектабельности, лаванды и кринолинов, окружавшей Сент-Клеров и мисс Порчестер, по остроте контраста был . подобен горячему соусу с мороженым. С ними я теперь проводил все вечера. Мистер Сент-Клер, как только его дамы удалялись, посылал официанта пригласить меня на стакан портвейна. Потом мы вместе шли в гостиную пить кофе. Тут мистер Сент-Клер с удовольствием выпивал рюмочку коньяку. Этот час в их обществе был так упоительно скучен, что я находил в нем какую-то особенную прелесть. Администратор, очевидно, рассказала им, что я пишу и пьесы.
-- Мы часто ездили в театр, когда сэр Генри Ирвинг играл в "Лицеуме", -- сказал однажды мистер Сент-Клер. -- Я даже имел счастье с ним познакомиться. Сэр Эверард Милле пригласил меня однажды поужинать в клуб "Гаррик" и представил меня мистеру Ирвингу -- он тогда еще не был пожалован титулом.
