А ведьма еще и подгоняла меня, не давая времени на раздумья.
— Слышишь, чародей! — крикнула она, — не надо испытывать мое терпение. Либо ты оживешь прежде, чем я досчитаю до трех, либо не оживешь никогда. Ра-а-аз!
Зато когда ведьма сказала «два!», я, наконец-то наметил две же спасительные лазейки. Забавное совпадение, не так ли? Решил использовать их в последовательности.
Во-первых, я на ходу подхватил со стола почти полный кубок с вином. Быстро подхватил — Нела не успела ни понять моих намерений, ни упредить. А я, не теряя времени даром, плеснул содержимым этого кубка, целясь ведьме на платье.
Задумка сработала — все-таки женщина есть женщина. Взвизгнув, Нела отпрянула, отведя руку с ножом. Сам нож вообще выпал, когда ведьма, схватившись всеми десятью пальцами за погубленный наряд, в ужасе уставилась на пятно, расплывавшееся на ткани.
Во-вторых, еще раньше, чем плеснул вином, я заметил, как Аль-Хашим почесал рукой затылок. Рукой! Он смог пошевелить рукой. Из чего я сделал вывод, что или отрава перестала действовать… а значит, и на мое тело тоже. Или алхимик, за которым обе ведьмы не следили, считая неопасным, произнес-таки нужное заклинание до конца. В последнем случае я надеялся, что старику хватит ума применить эти чары и ко мне.
Надежды оправдались. Вернувшись в свое тело, я смог не только пошевелиться, но и свободно встать. А еще извлечь из ножен меч да занести его над Нелой для удара. Прощайте, замашки джентльмена — я иду мстить.
Клинок, занесенный над головой, все же заставил ведьму отвлечься от созерцания испорченного платья и переживаний по этому поводу. С кошачьей ловкостью Нела отскочила в сторону, а в следующее мгновение уже устремила в мою сторону свой колдовской, с прищуром, взор.
Очевидно, по замыслу ведьмы он должен был швырнуть меня в направлении стола. И повергнуть хотя бы на пол, если до вышеупомянутого стола я почему-то не долечу. Однако на деле колдовской удар лишь заставил меня отступить на пару шагов да чуть отклонить голову. Очень уж избирательно он подействовал: на ноги — да, на голову — слабо, а туловище и вовсе ничего не ощутило. Не ощутило, вероятно, потому, что на доспехах, закрывавших его… красовалось изображение растопыренной пятерни.
Религиозный символ! Причем в пределах Фьеркронена — самый распространенный. Так вот помощь пришла с неожиданной стороны.
Холодно усмехнувшись, я снова вскинул клинок и перешел в наступление. Обескураженная Нела попятилась. Но куда ей было деваться, кроме как забиться в угол? Ибо от выхода из гостиной я успел ведьму отрезать. И теперь надвигался на нее с неторопливой неумолимостью и неизбежностью. Как лев подходит к раненой антилопе.
