— Сам ты лошадь, спекулянт несчастный!
— Все-таки вы меня напоили…
— А ты как хотел! — закричал Вадим.
— Я хотел не пить, — точно сам с собой продолжал Миша. — У меня завтра важные дела.
— Ну все. До свидания. Спасибо за вечер, — сказала Эльза.
— До свидания, прекрасная королева! Уходишь и уходи! А мы с Прошиным тоже одни не будем. Правда, Прошин?
Миша Прошин как-то растерянно улыбнулся и утвердительно кивнул.
По дороге Алешу развезло. Мозг работал более или менее трезво, но язык стал слушаться плохо, все тело обмякло и сильно заболел живот. Алешу тошнило. Когда они вышли из метро, он отправил Эльзу вперед, а сам побежал за угол по переходу к ближайшей урне.
Стало немного легче. Алеша изо всех сил начал тереть виски, щеки, уши, чтобы хоть немного привести себя в норму. Минут через пять он уже догнал Эльзу и молча пошел рядом. Она шла медленно и то и дело заглядывала в бледное, как мел, лицо Алеши. Они перешли Тургеневскую площадь и прошли в переулок. У подъезда старого пятиэтажного дома Эльза остановилась.
— Ну, вот мы и пришли, — сказала она.
— Ну, я пойду, — опустив глаза, тихо произнес Алеша.
— Куда ты пойдешь в таком состоянии? Пошли, я одна.
— Нет, Эльза. Я пойду. Честное слово, со мной уже все в порядке. Даже не знаю, что это со мною случилось. Раньше…
— Можешь не оправдываться. Ничего страшного. С кем не бывает… Пить надо меньше!
— Это точно.
— Ладно, пойдем. Хватит болтать тут под окнами.
— Эльза, спасибо, но…
— Пошли, тебе говорят! — Она взяла его за руку и потянула за собой в подъезд.
Они поднялись на четвертый этаж. Эльза открыла дверь. Они вошли в квартиру. Зажегся свет, и Алеша оказался в коридоре, стены которого были сплошь увешаны цветными, красочными фото с видами джунглей и саванны, деревянными и гипсовыми масками, ветками пальмовых деревьев, кожами змей и прочей экзотикой. На внутренней стороне входной двери была прибита великолепная пятнистая шкура какого-то африканского зверя — не то гепарда, не то леопарда, не то ягуара.
— Ну, что ты стоишь? Проходи, не бойся. Раздевайся. Куртку снимай.
Алеша нерешительно повиновался.
— Вот тебе тапочки. Как самочувствие?
— Лучше.
— Лучше, — втянув щеки и вытянув губы, передразнила его Эльза. — Бледный, как побелка. Но ничего. Сейчас примешь ванну попрохладнее, и все будет в порядке.
Она зашла в ванную комнату, включила кран, и Алеша услышал, как в ванну побежала вода.
— Одежду повесишь на вешалку. Чистое полотенце на стояке. Если вдруг станет плохо — кричи.
