Был на исходе третий час дня, когда Головин, Старицкий, Никандров и Кеньев вернулись к лагерю, который они покинули утром. Все облегченно вздохнули.
В пути разведчики натыкались на старые следы лыж.
Немцы или финны ходили тут с неделю назад, а то и более.
Был ли это постоянный маршрут патрулей или след от каких-то случайных путников, определить трудно. Сопка кончалась крутым обрывом. С нее аэродром виден как на ладони.
Ребята бегло оглядели все, что открылось взору. Отчетливо видели не только строения и самолеты, но и людей. Поблизости от себя ни дозорных постов, ни подвижных патрулей не заметили. Только на соседней сопке засекли зенитную батарею.
Успокоившись и отдышавшись, стали все записывать и зарисовывать, привязывать к координатам, прикидывать расстояния, отмечать на карте, сопоставлять с показаниями компаса.
Сперва руки мерзли, карандаш держался плохо. Несколько раз растерли их снегом. Нанесли на бумагу весь поселок: и дома, и метеостанцию, и командно-диспетчерский пункт, стоянку грузовиков, бензовозов, чуть отодвинутую в сторону радиостанцию с частоколом мачт и паутиной антенн на них.
Самолеты после посадки заруливали куда-то вбок и скрывались из виду. Оттуда же появлялись те, что собирались взлетать.
Захотелось получше рассмотреть стоянку самолетов.
Головин и Старицкий вызвались забраться на дерево, чтобы поглядеть в бинокли.
С деревьев и в самом деле виделось намного дальше. Просматривались и капониры, в которых укрывались самолеты, и снежные бугры, отделявшие одну стоянку от другой. Четче различалась зенитная батарея. Заметили скопление палаток.
Лай собак, одиночная стрельба и пулеметные очереди слышались еще до того, как разведчики влезли на деревья. Но и с дерева не было видно, где ходят люди с собаками.
Вернулись без происшествий.
— За вами никто не гнался? — первое, что спросил Николаев с дрожью в голосе не то от холода, не то от долгого нервного напряжения.
— Нет, мы шли тихо.
Посмотреть подходы к аэродрому с южной стороны сходило еще одно отделение разведчиков.
Федор Шелавин, согнувшись, простоял весь день на лыжах, опираясь на палки. Время от времени кто-нибудь из разведчиков подходил к нему сзади, становился на четвереньки. Федор садился ему на спину, давая ногам отдых.
Ему опять помогали встать и навалиться плечами на палки.
Кто-то из ребят предложил положить Федора на связку меховых костюмов, соорудить из них подстилку на лыжах. Опытный оленевод Виктор Нечаев мастерски сделал такую укладку. Федора аккуратно, придерживая руками, опустили на мягкий лежак. Но он тут же попросил поднять. Больного поставили на ноги. Собрались советоваться, как быть.
