Я пальцем о палец не ударил, чтобы подыскать себе квартиру. Не видел в этом никакого смысла. Затем компания объявила, что прекращает оплачивать жилье и питание.
Я тогда по-прежнему дважды в неделю являлся в Центр, и в четверг во время перерыва я увидел Тео: он сбивал росу с травы по дороге к пруду. Порой дым окутывал его голову, словно вторая шевелюра. Я догнал его и закурил “Кармен”. Спросил, единственные ли мы здесь курильщики.
— Похоже на то, — сказал он.
— А разве тут не выдают бесплатные сигареты?
— Разумеется. Но большинство видело, что происходит с животными.
— Можно подумать, после этого курить не захочется.
— Именно. — Тео улыбнулся. — Когда-то я сказал примерно то же. Напрочь забыл кому. Мне сказали, что шутка довольно плоская.
— А вы? Вы же проводите эксперименты? Вы работаете с животными?
— Здесь не заповедник.
Он закурил еще одну “Кельтик”, а я открыл рот — сказать, что подумал насчет его комнаты, как…
— Тсссс! — сказал он. — Ты слышал?
— Что?
— Тссс!
В зарослях у пруда раздался какой-то шорох. Похоже на стрекот дрозда в подлеске, когда дрозд прикидывается крысой или барсуком, чтобы одурачить прохожих, чем приводит тех в беспричинный восторг.
— Это всего лишь птица, — сказал я, но Тео уже был на полпути к берегу.
— Но хотя бы один раз ты уже курил?
В губах у нее была незажженная сигарета. Она стянула бисерную повязку и поймала перо, спланировавшее ей на грудь. Она положила его на живот, где оно задрожало в такт ее дыханию.
Она достала сигарету изо рта и осмотрела.
— А ты выкуришь эту сигарету, если я тебя хорошенько попрошу?
— Я ведь правда не курю.
— Ты когда-нибудь слышал, какие звуки издает матка?
Я взглянул на ее вздымавшийся и опадавший живот, дрожащее перо, сморщенную джинсовую ткань и пуговицы с инь-янь.
— А хочешь услышать? Можешь приложить ухо к моей коже.
Я уже некоторое время не дышал через нос, и мне показалось, что воздух обдирает мне глотку, загустев от соблазнительных примесей. Я соскользнул с постели на колени, чтобы подползти к ней, не доверяя больше словам, уверенный, что вот-вот испытаю… что вот-вот ИСПЫТАЮ НЕЧТО. Такова была жизнь. Образ жизни. Как их рекламируют.
Она протянула мне сигарету фильтром вперед. В другой руке — одноразовая зажигалка, которую Люси привела в действие. Пламя благоговейно озарило ее лицо.
— Выкури для меня эту сигарету, — сказала она. — Я просто хочу понюхать. А потом можешь послушать моего младенца.
Дядя Грегори тринадцать лет проработал мастером на заводе, где изготовлялись огнеупорные двери самого высшего разряда. Он надзирал за деликатным процессом помещения слоя асбеста между двух слоев дерева. Говорят, такие двери спасли тысячи гражданских и военных жизней.
