— А ну встал! — Донатос так рявкнул на выуча, что тот кубарем скатился с неприятеля, да ещё и отпрыгнул.
Краса-а-авец… губищи расквашены, волосы торчат, морда лоснится от пота, кожух распахнут, рубаха на груди разорвана, от разгоряченного тела валит пар.
Покуда наставники растащили полудурков, покуда выяснили у них, перелаивающихся и плюющихся кровью, что к чему, во двор спустился Клесх. Оглядел место потасовки и спросил невозмутимо:
— Ну и кто кого?
Выучи притихли. Зоран рукавом вытер разбитый рот и ответил:
— Мы. Этих, — он небрежно кивнул на сгрудившихся вокруг Ольста ребят.
Глава окинул потрепанную рать задумчивым взглядом и сказал:
— Молодцы.
Те пристыженно поникли головами, а крефф их, напротив, вскинулся:
— Глава, они…
— Молодцы, — так же спокойно перебил его Клесх. — Хватило ума Дар в ход не пускать. А вы, — он перевел взгляд на понурившихся послушников Донатоса, — с какой цепи сорвались? Если б из них хоть один Даром врезал? О чем думали? Вас бы тут от стен отскребали.
Парни отводили глаза. Наконец, Зоран не выдержал:
— Так то — Даром. А без Дара, всё одно, мы их уделали!
Ольстовы ребята загудели и единой стеной подались вперед, тесня наставника:
— Вас больше пришло! А нас только семеро! — зло сказал тот, от которого еле оттащили Зорана.
— Кто мешал ещё привести? — тут же обернулся выуч колдуна. — Я что ли? Так и скажи, другие не пошли.
— А ну тихо, — Глава не возвысил голоса, но перебранка смолкла. — Разорались. И тех, и других высечь, а потом попарно сажать на ночь казематы караулить. Вот этих двоих — первыми, — он кивнул на Зорана и Ольстова парня, с которым тот перебрехивался. — В остальном наставники вас сами накажут, как нужным сочтут.
И он уже было отправился прочь, но у двери в крепость, обернулся:
— Так из-за чего разодрались-то?
Зоран, который, видимо, всех и взбаламутил, ответил:
— Ихний упырь Светлу пнул. Я сам видал.
— Что ж не вступился?
— Я вступился! Дак их семеро, сразу стеной встали, — враждебно ответил парень. — Вот и сказал, чтобы в полдень сюда приходили, коли смелые такие.
— А сам, значит, решил пол-Цитадели привести?
— Никого я не приводил, — буркнул выуч. — Сказал — зачем идём, все и пошли. За этими-то, вон, никто не увязался.
Клесх покачал головой и усмехнулся. Поглядел на Ольста, который от подступившего гнева стоял багровый, будто только из бани вышел.
— Ольст, я б их не столько за драку выдрал, сколько за то, что девку обидели, — признался Глава. — Драка что… коли сил много и девать их некуда.
