— Тебе звонят, — сказала однажды в полдень Хелен Джордан и протянула дочери телефон.
— Я не хочу ни с кем разговаривать. — Мэнди отвернулась.
— Пожалуйста, детка. Говорит, что она твоя коллега. Ее зовут Каролина. — Хелен требовательно держала трубку перед дочерью и смотрела на нее просящим взглядом.
Помедлив, Мэнди взяла трубку.
— Алло, Мэнди, — услышала она голос Каролины на другом конце провода. — Я хотела узнать, как ты поживаешь. Ну, ты выкидываешь номера! Уезжаешь на зимние каникулы, ломаешь ногу и не объявляешься у нас. Я это нахожу просто неприличным. Придет время, и ты вернешься. Эта Барбара — воплощение требовательности. Она даже не снизойдет принести мне кофе из автомата. Эй, скажи хоть что-нибудь!
Бесцеремонная жизнерадостная манера, свойственная Каролине, немного взбодрила Мэнди.
— Пока я чувствую себя хорошо. Надеюсь, что скоро снимут гипс, — ответила Мэнди.
— Малышка, твой голос звучит довольно безразлично. У тебя проблемы? Что-то с Томом? Ах, Мэнди, ты должна мне непременно рассказать о своем отпуске. Мы не можем встретиться?
— Я не знаю… нет, собственно… — пролепетала Мэнди.
— Ерунда! Заберись в такси. Мы встретимся в обычное время у «Чарли», хорошо? Тогда до вечера. Я жду тебя. — Не дожидаясь ответа, Каролина прервала разговор.
Мэнди ошарашенно уставилась на трубку. От темпа Каролины можно просто умереть. Но почему бы действительно с ней не встретиться? Перемена будет только на пользу. Не может же она постоянно сидеть дома и раздувать печаль. От этого лучше не станет.
— Неприятные новости? — спросила озабоченно мать.
— Нет, нет. Сегодня вечером я встречаюсь с коллегой из службы заказов по телефону. И, кроме того, мам, мне скоро нужно будет возвращаться назад в свою квартиру. Сейчас самое время снова взять свою жизнь в собственные руки. Я упакую вещи. В ближайшее время я вернусь на работу — Мэнди поднялась. Затем она прошла, опираясь на палку, мимо матери, удивленно посмотревшей ей вслед.
Хелен вздохнула. «Может быть, теперь ребенок возьмет себя в руки», — подумала она. Уже несколько дней Хелен размышляла о том, что же могло быть причиной печали Мэнди. И только сейчас она осознала, что дочь ни слова не сказала о Томе и что Том больше не звонил. Может быть, все дело в нем. Ее дочь никогда не говорила с ней о мужчинах, и она не хотела сейчас приставать с расспросами. Однажды та обязательно скажет. А сейчас Хелен была рада, что Мэнди постепенно снова приходит в себя.
