Однажды отец увидел ее издали около входа на городской рынок, но... не обратил внимания, пристально вглядываясь в толпу в поисках «своей» Алены.
А похудевшая девчонка с кое-как подоткнутыми под огромное сомбреро патлами ничего общего с его приличной девочкой не имела.
Так что пока невидимый ангел—хранитель разводил их в разные стороны, отводил отцовские глаза от беспечной пары молодых людей, ловко прикрывал эту парочку от пристальных взоров доблестной милиции.
Егор Иванович начал отчаиваться и решил подкрепить поиск дочери некоторой суммой, перекочевавшей в карманы начальства местных стражей порядка. И их рвение усилилось прямо пропорционально количеству купюр.
Наконец-то участковые принялись методично обходить частный сектор и расспрашивать хозяев о постояльцах.
— Это утро было таким ясным... По небу плыли легкие перистые облака, похожие на редкие белые мазки кистью...
И хотя солнце уже вовсю светило в окно летней кухни, просыпаться совсем не хотелось.
Накануне они, как обычно, загулялись за полночь, а потом до самого рассвета ненасытно познавали «науку страсти нежной»... И жесткий деревянный топчан казался им пуховым ложем...
Чьи-то шаги по сухой потрескавшейся земле замерли рядом с их пристанищем. Хлипкая дверь дернулась от мощного удара, и служивший запором железный крючок сорвался с петли...
Спросонья Алена крепко обхватила Алика и прижалась к нему.
Из сладкой эйфории сна ее вырвал громкий, такой знакомый голос:
— Вот они!
Егор Иванович закрывал собой узенький дверной проем. Несмотря на жару, он парился в добротном костюме...
Его дочь, его милая послушная девочка валялась совершенно голая на смятой простыне с каким-то «цыганом»... Она и сама превратилась в цыганку, бродяжку, опустилась, переступила черту...
Егор Иванович испытывал отвращение к этому потному волосатому типу, к этому вору, нагло укравшему у него дочь...
Он шагнул к их ложу и схватил Алену за руку.
Она с ужасом уставилась на него.
Алик открыл глаза и рванул Алену к себе. А в следующую секунду он уже пружинисто вскочил на ноги и с силой пихнул Егора Ивановича в грудь.
— Негодяй! — тоненько вскрикнул тот. — Милиция!
И сейчас же, как по заказу, за его спиной показались два дюжих милиционера, поджидавших во дворе окончания семейной сцены.
В узком проходе между столиком и топчаном им было никак не разминуться. А застрявший посредине Егор Иванович мешал милиционерам дотянуться до Алика.
— Не трогайте его! — кричала Алена. — Папа! Не надо!
