Внезапно в трубке воцарилась тишина. Исчезли и голос, и треск, который мешал говорить. Напрасно Оля раздувала щеки, силясь продуть молчавшую трубку, — ее как будто отрезали от шнура. Не успела Оля отойти от стойки, чтобы надеть туфлю, как резкие звуки междугородной вновь заставили ее броситься к телефону. На этот раз голос Андрея Широкова звучал как будто бы рядом. Андрей извинился за позднее вторжение и попросил записать информацию для утреннего выпуска «Последних известий».
Оля в одних чулках добежала до середины зала, где стоял стол, схватила карандаш и тетрадь и вновь взяла трубку.
— Вы слушаете? — спросил Андрей.
— Да, да, — отозвалась Оля.
— Диктую: «Еще вечером ничто не предвещало несчастья...» — Вы записываете?
— Да, да, — ответила Оля.
— Продолжаю: «...а ночью на северогорскую тайгу обрушился снежный вихрь...» — Вы записываете?..
Андрей говорил о занесенных снегом лесных поселках, о разбушевавшейся непогоде, которая нарушила линии связи, сделала непроходимыми автомобильные дороги. Не дожидаясь, когда утихнет пурга, комсомольцы северогорских колхозов, вооружившись лопатами, веревками, мотками проволоки, вышли на борьбу с последствиями снежной бури.
В пургу же на самолете АН-2 отправился в полет по вызову лесоозерской больницы летчик — комсомолец Иван Фролов. Особенно отличились, — заканчивал свое сообщение Широков, — комсомольцы пестинского колхоза «Светлый путь» во главе с комсоргом Антониной Подъяновой. Они восстановили телефонную связь на участке Холмы — Северогорск и сейчас продолжают расчистку автомобильной дороги.
Широков диктовал быстро: телефонная линия вновь могла выйти из строя. Только произнеся последнюю фразу, он удивился тому, как техник радиоузла успевала за ним записывать.
— Не хуже стенографистки! — похвалил он незнакомую девушку, справился о ее фамилии, добавил:
— Спасибо, товарищ Комлева! Сто лет не забуду.
В квартире Тихона Александровича Бурова в семь часов утра приглушенно зазвенел телефон. За год руководства областным радиовещанием он привык к таким ранним звонкам и не только не раздражался, когда они раздавались, а, наоборот, каждый раз испытывал удовлетворение — с ним считались, разрешения его спрашивали, его мнение было непреложным.
Буров сразу узнал голос Татьяны Васильевны. Он внимательно выслушал информацию, переданную ночью Андреем Широковым, попросил прочесть ее еще, некоторое время поразмышлял и разрешил, наконец, поставить в выпуск «Последних известий» сразу после сообщений с промышленных предприятий. Буров внес в текст всего одну поправку — распорядился вычеркнуть фразу о вылете в Лесоозерск пилота Ивана Фролова. Возможность рейса в нелетную погоду показалась ему сомнительной.
