— Проходите, проходите, — засуетилась она, — проходите, гостички, проходи Митрофановна, ну, а вы что стали, Наташка, Тоня? Милости прошу.
Андрей незаметно подтолкнул Яснова в спину и, все еще испытывая неловкость за то, что он вроде бы сам напросился на этот ужин, перешагнул порог. Однако это состояние быстро прошло. В комнате, где стоял накрытый скатертью и уставленный тарелками стол, было тепло и радостно.
Все уже расселись, одни на диване, другие на стульях и табуретках, только одно место, на другом конце стола, пустовало. Все ждали, когда снова появится Валентина Григорьевна. И вот она вошла в ярком ситцевом платье — высокая, статная, веселая. В руках ее дымилось блюдо с пельменями.
— Заждались? Начнем с пельменей, — улыбнулась она, — но пироги тоже будут.
— А вот наша овсяная, — ставя на стол два стеклянных кувшина с белой пенящейся брагой, сказала Наталья Семеновна. — Кушайте, пробуйте, а я побегу доставать пироги.
Гости не заставили себя ждать. Маленькие морщинистые пельмени незаметно перекочевали на тарелки и столь же незаметно исчезли с них. Неугомонная Аглая Митрофановна потребовала второго варева.
Андрей, у которого с утра ничего не было во рту, после первого сочного и острого пельменя почувствовал, насколько он голоден. На отсутствие аппетита не жаловался никто. Все ели дружно и весело. А когда в самый разгар ужина выглянула Наталья Семеновна и на всю комнату предупреждающе шепнула Вербовой: «Последнее варево!», все безудержно расхохотались.
Вместо пельменей на столе появились пироги с рыбой, которую, как сообщила Аглая Митрофановна, добыл по ее просьбе из-под льда убогий Харитон на Увинском пруду. Это был подарок Аглаи Митрофановны, поэтому она особо расхваливала пироги, приготовленные из лучших и самых отборных жерехов. Андрею, уже насытившемуся пельменями, от пирогов отказаться не удалось.
— Обидите! — громогласно повторяла Кондратова. —Почитай, из-под самого Лесоозерска везла, больше сорока верст. А главное, таких пирогов вам нигде не едать. И едят-то их по-особому. Вот так...
Аглая Митрофановна ловко поддела вилкой румяную корку и бросила ее на пустую тарелку. В комнате распространился густой дух запеченной рыбы и лука.
— Начнем улов! — крикнул повеселевший Яснов и подцепил одну из рыбин, которые рядами лежали в пироге. Над самой тарелкой распаренная рыба рассыпалась, и раздался новый взрыв смеха.
— А что же нашей бражки не пробуете? — Этот вопрос был обращен к Андрею. Он оглянулся и увидел возле себя Наталью Семеновну. Она наклонилась к его плечу и смотрела искоса добрыми глазами. На этот раз она принесла брагу темную, как баварское пиво.
