Его волшебная нежность не могла быть выражена никакими словами… Чувство в самом высшем выраженье…
– У тебя тело как из пластилина.
– …?
– Из него можно лепить волшебную башню, и влезать по ней на небо, – восхитился я Мнемозиной.
Она засмеялась от радости как ребенок, а потом склонилась надо мной и поставила на груди засос, потом еще и еще, минуты три она колдовала над моим телом, пока я собственными глазами в зеркале не увидел ее, перевернутое слева направо имя, имя – Мнемозина, сделанное из одних засосов.
– Вот, это искусство, – еще больше восхитился я, ее умением доставлять мне наслаждение.
Однако прошел всего какой-то час, и ее родители снова напомнили нам о себе. Оказывается, они никуда и не думали уезжать, а только ждали, когда же мы, наконец, натешимся друг другом, чтобы снова попытаться вразумить свое половозрелое детище, но детище на их вразумления никак не откликалось.
– Да, сделай хоть что-нибудь! – задыхаясь от гнева, шептала Елизавета Петровна нервно вышагивающему по комнате Леониду Осиповичу.
– Да, а что я могу сделать-то? Я, что, Царь Природы или Бог Вселенной?! – заламывая у себя за спиной руки, воскликнул Леонид Осипович.
– Конечно, от тебя, фиг, чего дождешься! – злорадно оскалила зубы Елизавета Петровна, одновременно жмуря свои наполовину выщипанные брови.
– Да, хватит вам обниматься-то! – прикрикнула на нас Елизавета Петровна, будто желая своим криком разрушить все мои чары, которыми я одурманил ее дочку.
– Ну, Мнемозиночка, ну, разве ты не видишь, что он очень старый?! – всхлипнула теща.
– Извините, но для своих шестидесяти трех лет я выгляжу еще вполне сносно, – не соглашался я, – и потом я уже, знаете, вышел на пенсию, так что времени у меня хоть отбавляй!
А поэтому у меня будет время, чтобы побольше уделять внимания и Мнемозине, и нашему будущему ребенку!
Мнемозина выразительно поглядев на меня, повертела пальцем у виска, поясняя этим жестом, что я обещал ей скрыть от ее родителей свой пенсионный возраст, но я в ответ ей лишь улыбнулся и подмигнул.
– Кстати, поскольку я сам все-таки профессор, Мнемозина могла бы учиться бесплатно в нашем мединституте!
– Бесплатно, вот это да! – оживился Леонид Осипович.
– Надо же какой подарок?! – с иронией усмехнулась Елизавета Петровна, – да моя дочь может позволить себе учиться в Лондоне, в Америке, где угодно и на кого угодно! А ты-то, дурак, чему радуешься?! – обратилась она к растерявшемуся Леониду Осиповичу.
– Да, я так, ничего, душенька, – стушевался Леонид Осипович, поеживаясь от ее злобного взгляда.
