Это был не доппельгангер, а тот самый человек, до последней родинки знакомый – настоящая, живая, вполне по-живому состарившаяся женщина, та самая, которую он похоронил и много лет оплакивал: Мица-призрак, Мица-разведчица Третьей Империи, Мица-шлюха из гамбургского борделя, Мица-жена, Мица-боль и Мица-любовь.
Гитлер дернулся всем телом, затряс в воздухе ладошками и рухнул без чувств на пол.
– Ну, здравствуй! – сказал товарищ Лучо, легонько пнув ногой распростертое перед ним тело.
