Но Шарля Леонара с нами не было. Он где-то отстал, или…
— Где же наш третий товарищ? — с тревогой осведомился я у сопровождавшего нас Алледина.
— Он пошел своим путем! — отозвался жрец. И потом, явно уловив в звуках моего голоса тревогу за судьбу Шарля Леонара, добавил:
— Тебе нечего опасаться за участь твоего спутника. Ведь Санниаси объявил его «кази». Приговор не может быть изменен, иначе как самим Санниаси, а дни «кази-макази» повторяются лишь в определенные периоды. До следующего дня «кази-макази» жизнь каждого из вас гарантирована…
— Даже от несчастных случаев? — криво улыбнулся я.
— От случаев — нет. От смерти от руки жрецов — да, — со своеобразным достоинством ответил Алледин.
— За что осужден на смерть Малек?
— Тайна! «Мару»!
— Ты не хочешь сказать?
— Я не имею права открывать тайну!
— Но ты можешь отвечать на вопросы! Не связано ли его осуждение с нашим появлением в Вулоджистане?
Поколебавшись, Алледин сказал:
— Говорить я не имею права. Но…
— Но кивком головы ты подтверждаешь, что связь между нашим появлением и смертным приговором Малеку имеется? Спасибо! Тайна уже известна нам, так что, собственно говоря, тебе нечего уже заботиться о ее соблюдении. А мы беспокоимся за участь воина, которого привыкли уважать и ценить. Так не оставляй же нас в недоумении и скажи, что случилось, чем провинился злополучный Малек!
— Санниаси лично нашел, что Малек допустил неправильные действия.
— В чем именно?
— Он стоял с тремя другими воинами на форпостах в пустыне, чтобы истреблять «ниобов», черных земляных червей, принимающих образ и подобие людей…
— То есть австралийских дикарей?
— Ты сказал! Ну, и когда вы были взяты в плен, Малек доставил вас сюда, в горы, взяв с собой и всех остальных воинов. А Санниаси думает, что он должен был оставить на форпостах, по крайней мере, одного, а то и двух спутников.
— Чем руководствовался Малек?
— Вы, чужеземцы, показали ему и его товарищам действие огнестрельного оружия. Воины посовещались и признали, что если до форпостов доберутся подобные вам люди с таким же оружием…
— То есть с револьверами и ружьями?
— Да. То тогда одиночному часовому может грозить опасность не только пасть под выстрелами, что было бы не особенно большой виной, а опасность попасть в плен и пытками или хитростью быть принужденным открыть иностранцам тайну существования Вулоджистана.
— А если бы воины оставались вдвоем?
— Один из них мог бы спастись и вовремя дать знать Санниаси о случившемся, чтобы Санниаси мог принять меры! Но если бы Малек оставил на форпостах двух воинов, то не мог бы доставить вас, пленных. Убивая кого-либо из вас, он преступал инструкции. Словом, он предпочел снять весь пост, оставив форпост в пустыне без охраны, и Санниаси за это осудил его на смерть!
