— Дозо, дозо, пожалуйста, — вежливо упрашивал господин Инаба Куронума. — Замечательная саке. Я знаю, что русские чаще употребляют водку, чем вино. И имеют основание. Оставим вино французам.
Он делал вид, что уже пьяный и что ему ужасно весело. Он даже запел шутливую детскую песенку:
«Моси, моси, каме йо,
Каме сан, йо…»
Долговязый старательно переводил:
«Слушай, слушай, черепаха,
Слушай, наша госпожа…»
Но по тому, как Инаба Куронума посматривал на гостей сквозь блестящие стеклышки очков, Иван Иванович понимал, то господин хозяин вполне трезвый.
Острые углы черных тонких бровей начальника полицейского управления то прыгали вверх, то вдруг опускались вниз, будто танцевали старинный самурайский танец.
Дорошук чувствовал себя неловко и напряженно. Он хорошо знал, чем дышат японские самураи, чтобы принимать это угощение и почет как проявление дружбы и искренности.
— Извините, я закурю, — взял бамбуковую трубку хозяин. — Очень жаль, что японский табак уступает турецкому. Я люблю потреблять все свое, японские товары. У меня на службе кое-что на европейский лад, но дома…
Он обвел вокруг руками, указал на ширмы, на циновки из волокон бамбука, на какемоно — вышитую на шелку картину, на позолоченную статуэтку Будды с лотосом.
— Все — Япония… Я очень люблю Карафуто. Это — колония. Так я смотрю на остров. Сердце Японии на юге, сердце Японии — Токио… Но мне приказали: отправляйся на Карафуто — и я поехал. Так как я солдат, я служу императору.
Он вдруг поднял руку вверх и воскликнул трижды:
— Банзай! Банзай! Банзай!
— Банзай! — воскликнул и переводчик, наливая в чашку саке.
— Золотая хризантема, имеющая шестнадцать лепестков[4] — это мой девиз! — громко продолжал Куронума.
Слуга принес чешуйчатые ананасы и желтые бананы.
— Япония не забывает нас в этом захолустье, — указал пальцем на плоды начальник полиции. — Ананасы получил с Формози тидзи — губернатор и прислал мне в подарок. Мое правительство умеет уважать людей… Если бы у нас был такой выдающийся геолог, как вы, господин Дорошук…
Иван Иванович насторожился.
— … он жил бы в Токио… О, Токио! Дворец императора! Каждый японец трепещет от счастливого восторга, проходя мимо серых стен и башен, из-за которых выглядывают островерхие крыши с головами драконов…
— Вы думаете, господин Куронума, что они трепещут в самом деле только от восторга? — скромно спросил Иван Иванович.
— О, да! Дворец похож на крепость, под толстыми стенами вырыт широкий ров с черной водой…
