Девушка испуганно взирала на незнакомца. Мокрые волосы облепили ее плечи. По щекам и алым губам сбегали капли воды. Она обомлела, потом затрепыхалась.
Нипернаади рукавом насухо вытер ей рот, набросил на плечи рубашку, юбчонку и сказал:
- Не бойся, я не злой человек. Здесь я никого не знаю, мой дом далеко отсюда, за лесами, за полями. Решил вот попутешествовать и нежданно-негаданно оказался на похоронах двоюродной сестры. Тебя как зовут-то?
- Милла, - застенчиво ответила девушка.
- Ты не бойся, Милла, а давай лучше будем дружить.
Чуть поодаль стояла рыбацкая лачуга. Это было глинобитное сооружение, на затылке которого громоздилась широкая крыша. Из маленькой трубы вился дымок. Девушка нетерпеливо посмотрела в ту сторону.
- Твой, что ли, дом? - спросил Нипернаади.
Девушка кивнула. Ее разгоряченное лицо было обращено к заходящему солнцу и глаза сверкали в сполохах заката. Испуг она уже пережила и теперь колебалась, то ли сразу бежать домой, то ли остаться ненадолго. Алые губы расплылись в улыбке, она оглядела нежданного спасителя и, чтобы только не молчать, проговорила:
- Лийз была дрянной человек, а братья — бестолочь один к одному.
- Это точно, - сразу согласился Нипернаади. - Разве это люди, разве это хутор! Ветер задувает со всех сторон света, в доме зуб на зуб не попадает. Поля заброшены, скотина некормлена. Один-единственный разумный человек — пастушонок.
- Янка мой братец, - потупилась девушка.
- Ну да? - удивился Нипернаади, - что же ты не пришла посмотреть на покойницу?
- Братья меня терпеть не могут, - объяснила Милла. - Они высматривают отцовские сети и неводы, а потом тайком вытаскивают оттуда все жерлицы и донки. Я с ними часто схватываюсь, воюю — отец-то у меня старый, совсем никудышный, только и может, что сидеть, с удочки глаз не сводить. А так ему без меня и шагу не ступить. С этими братьями я прямо замучилась, и хуже всех Ионатан — злой, шкодливый, ни на миг покоя не даст. То мою лодку затопит, то камнем в окно швырнет, так и норовит какую-нибудь пакость учинить.
Наступил вечер. Теплый и душный. Озеро потемнело, краски на его глади потухли. Длинные тени от кустов и деревьев зарябили по воде. Тут и там поднимался сизый туман. Из камышника донесся задышливый кашель.
- Вот видите, надо ехать за отцом, - сказала девушка и прыгнула в лодку. Она быстро заработала веслами, капли воды взлетали вокруг нее, словно ледяные брызги, за лодчонкой потянулся длинный переливчатый хвост.
