Убьёт ведь, ей Богу! Вот выберется и придушит меня сгоряча той самой верёвкой, что сейчас
составляла ему компанию. Тем не менее, оставлять Алехандро там не имею права, пусть даже его
освобождение грозит мне расправой.
Оглядевшись, я отступила и задумалась. Как вытащить вонючку? Идея, простая и надёжная, как
титановый лом, пришла неожиданно. Господи, об одном прошу: сделай так, чтобы в качестве мести
уродец не выбрал объятья и благодарственные лобзания. Этого я просто не вынесу. Сама в яму
сигану.
Через минуту в смрадную тьму полетели обломанные ветки и сучья. Обламывая копытами и
отдирая зубами всё, до чего могла дотянуться, я заполняла яму. Если сначала горбун зло рычал снизу,
вскоре заткнулся. Я даже глянула вниз, чтобы проверить, не пришибла ли ненароком.
Оказалось, вонючка не только в сознании, но и довольно споро стаскивает ветки к наиболее пологой
стене, втыкая их в скользкую глину или просто сваливая себе под ноги. Кажется, до него допёрло, что
я имела ввиду. Вот и ладушки, не совсем идиот, значит.
Через полчаса, когда с неба уже лил дождь, голова Алехандро наконец-то показалась над краем. На
мгновение я даже обалдела. Оказывается, у моего кошмара вполне человеческие глаза. С покрытого
толстым слоем глины лица кинжальным блеском сверкнуло что-то совсем человеческое и явно
мужское.
От неожиданности я даже попятилась. За прошедшие дни я увидела в Алехандро многое, по
сравнению с тем ошмётком кошмара, который предстал передо мной на ярмарке. Его скрытую боль,
невероятное упрямство и силу воли, которая заставляла зомбика двигаться вперёд, несмотря на
большее, чем просто увечья, уродство. Способность радоваться и рисковать. Умение если не видеть,
то хотя бы принимать странности других.
Пожалуй, наравне с этим несколько раз проскальзывали жестокость, цинизм и озлобленность, но,
будь иначе, это было бы даже странно. Не уверенна, что окажись на его месте я так уж была бы
расположена к окружающим, не ‘облагодетельствованным’ природой столь же издевательски щедро.
Как бы то ни было, то, что Алехандро – человек, да ещё и мужского пола, в полной мере осознала
лишь, когда изломанный, жуткий бурый ком его тела вдруг ужалил яростным жёстким взглядом.
Честно говоря, пробрало до костей. Будь я в своём нормальном облике, наверняка осела бы кулём на
мокрую землю и попыталась отползти, а так... Так только попятилась, оскалив зубы и угрожающе
склонив голову.
Горбун кое-как выпрямился и, молча развернувшись, побрёл в лес. Выдохнув, я осторожно, чуть ли
