Эти педагогические внушения не достигли цели в случае фрау Эмми Н., как потом показало время.
Вечером пациентка веселится напропалую, она совершенно раскована в разговоре перед началом гипноза. На гипнотическом сеансе я спрашиваю, какое событие в её жизни произвело на неё самое большее впечатление и чаще всего всплывает в качестве воспоминания. – Смерть мужа. – Я прошу рассказать мне об этом с мельчайшими подробностями, что она и делает. Заметно, что она находится в глубочайшем волнении, но нет ни щелчков, ни заикания.
Как однажды в районе Ривьеры, местечко, от которого они оба были без ума, они шли по мосту, и муж, у которого неожиданно начался сердечный приступ, вынужден был опуститься на землю и несколько минут лежать безжизненно, а когда поднялся, то сделал вид, словно ничего не произошло.
Как вскоре после этого, когда после родов она лежала рядом с малюткой, муж, читая газету, завтракал за маленьким столиком рядом с их кроватью, неожиданно он резко встал, очень странно посмотрел на пациентку, сделал несколько шагов и замертво упал на пол. Она поднялась с постели. Вызванный врач пытался оживить мужа, из другой комнаты она слышала предпринимаемые врачом усилия; но всё было напрасно. Закончив рассказывать об этом эпизоде жизни пациентка продолжала: и как ребёнок, которому тогда было всего несколько недель, тяжело заболел и такое его состояние продолжалось целых шесть месяцев, да и сама она почти всё это время находилась из-за высокой температуры в постели. И вдруг что-то в поведении пациентки изменилось: последовала целая серия хронологически упорядоченных жалоб на этого ребёнка, которые высказывались со злым выражением лица, обычно так говорят о ком-то чересчур уж опостылевшем. Долгое время ребёнок был совершенно невменяем, он постоянно кричал, не мог уснуть, можно было прийти в полное отчаяние из-за невозможности вылечить паралич его левой ножки. В четыре года у ребёнка появились зрительные галлюцинации, ходить и говорить он начал довольно поздно, поэтому долгое время его считали идиотом. По мнению врачей у ребёнка было воспаление головного и спинного мозга, да и это ещё было не всё. Я прерываю пациентку, говоря о том, что сегодня это здоровый и цветущий ребёнок, я ставлю препятствия её желаниям вновь и вновь перебирать в памяти печальное прошлое, устраняя не только эти активно существующие воспоминания, но и всё что каким-то образом напоминает об этом, словно бы ничего подобного никогда и не существовало. Я внушаю пациентке устранение ожидания несчастий, того ожидания, которое неизменно мучает больную, и исчезновение болей в теле, на которые она стала жаловаться рассказывая последний эпизод, и это несмотря на то, что уже несколько дней о боли ничего не было слышно.
