Операция «Юродивый» | страница 45
– Точно! Мол, начнётся она 22 июня.
– Знаю! – подтвердил Крюгер, и попробовал напрячь свой помутившийся рассудок. Получилось! Немец вдруг чётко осознал, что таким признанием подставляет под удар своего осведомителя, и попробовал подсластить пилюлю. – Разведка донесла… ик!
– Давай еще по одной!
– Нет. Всё. Больше не могу! Где у тебя туалет?
– По коридору – направо!
Вальдемар поднялся с табуретки и, пошатываясь, пошёл в сортир, из которого до ушей Павла за миг стали доноситься душераздирающие звуки:
– Бэ-э! Бэ!
Зарычал унитаз, смывая чистокровную арийскую блевотину. Полилась вода из крана – видно, Крюгер подставил непослушную башку под спасительную водную струю.
Через пять минут он был как огурчик. Правда, не свежий – малосольный.
– Можно я посплю у тебя полчасика? – спросил виновато потухшим голосом.
– Конечно, камрад, конечно! – удовлетворенно хмыкнул чекист, уже добившийся своего.
Проснувшись, Крюгер ничего не помнил.
Вялов предлагал опохмелиться, но Вальдемар при виде водки побледнел и чуть было не рухнул в обморок.
Павел проводил беднягу до трамвайной остановки и пешком направился в центр. Было семь часов вечера, но почти во всех окнах управления ещё горел свет.
Крутов тоже оказался на месте. Трезвый.
– Всё, Шура, круг замкнулся. Предатель – Горшков, делай с ним, что хошь!
– Понял. Завтра ты поедешь в Весьегонск и под благовидным предлогом отправишь Борьку в Калинин.
– Не будь горячим, как жидовский борщ! Дельце надо обтяпать с умом, чтобы чики-чики!
– Что ты предлагаешь?
– Мой человек передаст сержанту свежую порцию пророчеств, Горшков побежит сдавать их немцам, и ты возьмешь его с поличным… В противном случае, в моих отношениях с Крюгером может наметиться трещина. А мне это ни к чему.
– Ты, как всегда, прав! Когда начнём?
– Сегодня.
Утром Савченко сообщил подозреваемому, что ночью Ванечка бредил и часто повторял: «К нам едет палач!»
Это предсказание Вялов сочинил на ходу.
В нескольких сотнях метров от областного управления НКВД по улице Советской строители ударными темпами возводили новый многоэтажный жилой дом. За ним, во дворе, стояла ветхая деревянная избушка, в которой никто уже не жил. Снести её обещали ещё до Нового года, но, как всегда, что-то не сложилось, и мероприятие решили отложить на осень.
Оглядываясь по сторонам, Борис миновал строящуюся высотку и свернул налево. Убедившись, что никто за ним не следит, сложил внутрь раскрытые створки ставен старого дома.