приступе паники. Как бежал, пока лёгкие в груди не стали гореть, словно в печи. Как упал в высокую
траву и рыдал, пока не взошло солнце. Но лучше всего он помнил зовущий его голос, который,
сначала дверь, а потом и нарастающее расстояние, приглушили так, что окончания слов стали
неразличимы. Он и так знал, что это были за слова. "Йоханнес! Помоги мне! Помоги!" Он глубоко
вдохнул, удостоверившись, что может говорить без дрожи в голосе.
— Что-то в этом роде, — невозмутимо солгал он. — Но произошедшее в мои планы не
входило.
— Солнце зашло на целый час раньше, чем мы планировали. Календарь был у тебя. Как ты мог
так ошибиться?
— Время перевели вперёд. Я не настроил часы. Простая оплошность.
— Таких ошибок ты не допускаешь, — с ощутимым отвращением прошипело существо. — Ты
никогда не допускал таких ошибок.
— В тот раз допустил, — резко ответил Кабал, перемена темы заставила его огрызнуться. — Я
всего лишь человек.
Снова кашляющий смех.
— К счастью одного из нас. — Пауза затягивалась, пока не стала неловкой.
— Моё предложение. Я...
— Я голоден, — перебило существо. — Сколько я здесь нахожусь?
Кабал произвёл подсчёты в мгновение ока.
— Восемь лет. Чуть больше.
— "Чуть" — это сколько?
— Тридцать семь дней.
— Восемь лет и тридцать семь дней. — Существо на секунду задумалось. — Я очень голоден.
— Найду тебе кого-нибудь, — нетерпеливо сказал Кабал. — Может, продолжим?
— Найдёшь мне кого-нибудь? — Смех уже не сопровождался кашлем, правда, его сменил
жёсткий цинизм, который, по мнению Кабала, был гораздо опаснее. — Ты хоть представляешь, как
пошло это звучит? Был некротологом-любителем — стал сутенёром. Ты многого добился.
— Некромантом, — не задумываясь, поправил Кабал и сразу же пожалел об этом.
— Перестань важничать. Мы уже обсуждали это, помнишь? Чтобы получить такого рода
знание, тебе пришлось бы... Ох, Йоханнес. Ты же не?..
Существо радостно ахнуло, не веря своим ушам.
— Ты это сделал! Вот идиот!
Существо веселилось в голос, сложившись пополам от смеха.
— Кретин! Да ничего на свете этого не стоит.
Существо каталось по полу от истерического хохота, настолько истерического, что становилось
не по себе. Губы Кабала сжались в тонкую линию.
— Это было необходимо.
— Для чего? — Существо лежало на спине, смех медленно ослабевал. — Для чего? Ты уже
сам не знаешь, зачем тебе это, да?
— Причина всё та же, — спокойно ответил Кабал. Последний приступ смеха внезапно смолк.
— Больше восьми лет прошло, Йоханнес, — недоверчиво сказало существо. — Ты даже жертву
