— Да-да… В общем, дело такое… чувствую себя последним сплетником…
— Да не томи!
Жуга обернулся, уже совладав со своими эмоциями, и сказал:
— Твоя Зая сейчас… с ним.
— С кем?
— Тьфу, ты! С Лютиковым.
Сказать, что я потерял дар речи, значит, ничего не сказать. Гляжу прямо в глаза Жуги, пытаюсь понять, что он такое говорит, а не могу… никак не могу… Вижу, как шевелятся его губы, но не слышу ни одного слова.
— По… по… почему…
Во рту пересохло. И только сейчас я сообразил, что изо всех сил сжимаю горло Жуги. Его лицо уже начало синеть.
Пальцы разжались, и Исаев свалился на колени.
— Твою… твою… ты совсем уже…
Он задыхался, и потому никак не мог точно сформулировать свои фразы.
— Извини… извини… Что ты сказал про… Заю…. и этого?..
— Твою мать!.. Что да что!
Так грубо ругаться? На Исаева это не похоже.
— Повтори! — прорычал я, снова поднимая руки.
— Ты не маленький, уже итак понял.
— Врёшь, сука! Да не могла Зая…
— Говорю, как есть… Э-э, ты куда? В Новоград собрался? Пешком?
— Да хоть пешком! Зая моя жена и потому…
— Да стой ты!.. Не примет она тебя. Я уже ходил, говорил с твоей Заей.
— И что?
— Она знает про Руту.
— Чего? Какую… Не понимаю.
— Она полагает, что ты… что ты нарочно сбежал. Нашёл себе другую… что «одурачил», воспользовавшись тем, что она одинока…
— Нарочно? Ты что говоришь? Да ты бредишь! Надо… я ей всё объясню…
— Что ты её объяснишь? Что?
Я снова сел.
— Дурацкая история… И что… Зая… она… Почему медовар? Я… я…
Жуга сел напротив, всё ещё потирая шею.
— Ну, ты здоровый… бык…
— Как она узнала? Кто сказал?
Исаев пожал плечами. Его взгляд на какое-то мгновение опустился к полу и снова вверх.
— Ты? — я аж наклонился. — Это сделал ты?
Жуга сильно сжал губы.
— Зачем? Зачем?.. Погубил… ты меня… ты её… нас… Я еду в Новоград! Всё расскажу, Зая поймёт… поймёт… должна понять…
— Стой, дуралей! — Жуга схватил меня за руку. — Ты понимаешь, что тем погубишь её?
— Что? Кого погублю?
— Не слушал меня. Совсем не слушал! Зая — это твоё слабое место. Через это и тебя схватят, да и её погубят… Что глаза вытаращил? О себе не думаешь, так о своей Зае…
— Слушай, Жуга, — я схватил Исаева за грудки. — Ты… ты… Что же ты за человек такой? Тебе насрать на всех, кроме себя!
— Успокойся, Бор! Успокойся… Да, пусти же!
Я разжал пальцы и с силой толкнул Исаева.
— Сволочь!
— Может быть и так… Ладно, сам потом поймёшь.
— Что я пойму? Да вы все мне жизнь испортили!.. Зарезал… насмерть…
— Зарезал!.. Скажешь же! Твоя ненаглядная жива-здорова, а не…
