В Люблинском воеводстве генерал М. Сморавиньский, который занимался комплектованием воинских подразделений для пополнения сражавшихся с вермахтом частей, уже 17 сентября распустил по домам мобилизованных на восточных территориях солдат и согласился на капитуляцию при условии выпуска части за Буг, со сдачей оружия. Было подписано соответствующее соглашение. Однако вышедшую за пределы Владимира-Волынского колонну окружили советские танки. Всех взяли в плен.
Небольшая группировка «четырех полковников» сражалась на юге от Хелма поочередно с немецкими и советскими частями, пока не кончились боеприпасы. Она предпочла сдать оружие подразделениям Красной Армии, получив гарантию освобождения личного состава после регистрации. После сдачи оружия все были отправлены в лагеря военнопленных.
То же самое случилось с несколькими другими частями, с той разницей, что рядовой состав из местных вначале иногда распускался по домам.
Старый генерал Е. Волковицкий в северной части Львовского воеводства направлял части так, чтобы попасть в неизбежный плен не к немцам, а к Красной Армии, что объяснил коллегам позже, уже будучи в Козельском лагере, тем, что пребывание в немецком плену не позволило бы полякам участвовать в боях до конца войны: «Тут же у нас есть большие возможности. Конечно, нас могут расстрелять, но у нас все же есть возможность выйти из лагеря и участвовать в войне», продолжить борьбу с немецкими захватчиками>{35}.
18 сентября по распоряжению генерала Ю. Ольшины-Вильчиньского было без боя сдано Вильно (Вильнюс). В приказе говорилось: «С россиянами мы не находимся в состоянии войны и с ними не воюем»>{36}. При попытке выехать в Литву Олыпина-Вильчиньский был застрелен.
Временных, пересыльных лагерей было несколько: в Ковеле было сконцентрировано 6 тыс., в Хелме — более 10 тыс., в Луцке — более 11 тыс., во Владимире-Волынском — около 4 тыс., в Шепетовке — около 11 тыс., в Ровно — более 10 тыс. чел.>{37}
Сдача советскому командованию успешно оборонявшегося от немцев Львова была оформлена подписанием 22 сентября протокола о передаче города на условиях свободного вывода военнослужащих, полиции и жандармерии колоннами со сдачей оружия, неприкосновенности офицеров и их личной собственности, предоставления возможности выхода на территорию третьего государства. Объясняя это решение в приказе по воинским частям и в благодарности жителям города за оказанную помощь, командующий округом генерал В. Лянгнер написал, что Красная Армия — армия «государства, с которым мы не были в состоянии войны», что при соприкосновении с советскими частями «не приказано было бороться с ними, не оставляя ничего другого, кроме переговоров с ними»
