Наверное, все египтяне одинаковые, подумала она и вдруг заметила на волосатой груди туриста золотую цепочку. Господи, вот мазохист! – ужаснулась она. Цепочка наверняка цепляется за волосы! Это же больно! Фу, гадость какая! – Ее передернуло от представления, как именно это происходит, но в эту минуту Давид обратил к ней сияющее лицо:
– Ты представляешь?! Это – мой друг!
– Что? Ты хочешь сказать, что он – из Египта?
– Ну конечно! Из моей Александрии! Мы жили почти рядом, ходили в одну школу, в один класс! – От волнения Давид с трудом говорил на иврите. Машка еще никогда не видела мужа таким счастливым, а точнее – потрясенным. – Его зовут Ружди, Ружди Халед. Надо бы рассказать маме, она, конечно, помнит его мать. Как часто она ей звонила, когда обе искали нас по всем дворам!.. Я до сих пор помню лавку его отца – она сияла, как сокровищница царя Соломона!
– Почему?
– Его отец и дед были ювелирами, золотых дел мастерами. Это у них наследственное, только вот Ружди – «паршивая овца», занялся изучением языков. Мы учились в первом и во втором классе, пока мои родители не переехали в Израиль! Подумать только – двадцать лет прошло! Эль хаммет Алла! Какие сладости его мать давала ему в школу!..
«Друг» между тем вертел головой, стараясь разобрать быструю незнакомую речь, потом неожиданно снял с себя цепочку и, оживленно что-то объясняя, сунул в руки Давида. Тот повертел ее, рассматривая, и передал жене:
– Вот! Гляди! Я же говорил тебе!..
Тяжелая золотая змейка, спиральный рисунок такой же, как на ее цепочке, та же маленькая золотая монета в центре. Странно! Машка даже взвесила на руке эту точную копию своей семейной реликвии, не веря, что может быть еще одна такая же… Но нет, тот же вес, значит – настоящее золото, настоящая, не поддельная монета. Очень странно! Откуда?!
– Ты помнишь, я сказал, что твоя цепочка мне что-то напоминает? – возбужденно жестикулируя, продолжал Давид. – Теперь я вспомнил. Эта цепочка уже тогда была у Ружди, он носил ее в школу, потому что она у них – фамильная. Я был тогда совсем маленьким, и от этого воспоминания почти ничего не осталось. Теперь я вспомнил.
– Но как они похожи, – подивилась Машка, рассматривая цепочку, – как две капли воды. Вот уж не думала, что такое бывает!
– Они обе очень древние, – вслух думал Давид, пропуская золотую змейку между тонких коричневых пальцев. – Наверное, тогда в моде был такой фасон цепочек. Или их делал один мастер. В Каире или Александрии, что, кстати, доказывает твое египетское происхождение!
