— Наше вам, Илья Иванович! — Он долго трясёт деду Илье руку. — Доброго здоровьица! Я ведь к вам.
— Здравствуйте, — отвечает дед Илья. — Что у вас стряслось?
— Думаем расширять хозяйство. Надеемся, что приедете к нам строить. В обиде не будете, прибыли у нас за тот год необыкновенные, первые в районе. Наверное, слышали по радио? Мы колхоз богатый.
— Рад за вас, что вы колхоз богатый, — отвечает дед Илья. — Однако поехать не смогу. Сами у себя начинаем ответственное строительство. Тоже, верно, по радио слышали. Да и не волен я собой распоряжаться.
— Я уж с товарищем Орловой договорюсь. Что ж, мы не свой район, не одна семья?
Платов Второй слушает разговор молча. Илюша тоже молчит: что тут говорить? Ясно, что дед Илья не поедет, он будет вместе с батей строить Новый город.
Потом три Платова входят в здание городского Совета. И Таиска с ними.
Из-за стола встаёт навстречу председатель, товарищ Орлова Надежда Ивановна. Илюша опять важничает, он не слышит, как Таиска толкает его. Он ждёт важной встречи и хочет запомнить все важные слова.
Но, к разочарованию Илюши, председатель Надежда Ивановна берёт начальника строительства Платова Второго за оба уха и звонко целует его в обе щеки.
Илюше это вовсе не нравится. Таиске тоже не нравится: уж она бы ни за что не стала целовать человека, который дёргал её за косы.
А товарищ Орлова пододвигает стулья, усаживает деда Илью и всех своих дорогих гостей.
— Я сейчас, сейчас… — приговаривает она. Торопливо скидывает туфли на каблучках, натягивает сапоги. — Всё-таки, Илья, мы его поднимем из развалин, построим! — Это она говорит Платову Второму о Новом городе.
— Выстроим, Надюша, — отвечает ей батя.
— Обязательно выстроим, — говорит дед Илья.
Они идут в Новый город сперва вдоль полей, потом по каменистой дороге — все впятером. Отец и Надежда Ивановна впереди, а дед Илья с Илюшей и Таиской за ними. Илюша слышит, как товарищ Орлова говорит бате:
— Помнишь нашу комсомольскую клятву… тогда… во время обстрела? Ты ещё сказал: «Город будет…»
— Ещё бы не помнить. Мы тогда все вчетвером поклялись — и моя Аня и твой Сергей…
Илюша знает: Аня — это его, Илюшина, мама. Она тоже была партизанкой. Только Илюши тогда на свете не было.
— А Сергей не увидит, не порадуется, — говорит Надежда Ивановна. Это она о своём муже.
— Дети увидят, порадуются, — отвечает ей Платов Второй.
Надежда Ивановна на ходу оборачивается, чтобы улыбнуться и кивнуть Илюше с Таиской. Илюша видит в её глазах слёзы. Отчего она плачет, когда надо радоваться?
