Рассказать ему этого я никак не могла. Вигмер взял с меня клятву, что я буду молчать об этом, и был абсолютно прав, между прочим. Ну, и как мне теперь выпутываться?
– Я… мне просто захотелось посмотреть, где моя мама проводит большую часть своей жизни, – мне казалось, что капелька правды сделает мою ложь несколько правдоподобнее. – Было интересно понять, что заставляет ее то и дело бросать дом и уезжать от нас на несколько месяцев.
– А может быть, Маленькая мисс ездила, чтобы вернуть на место Сердце Египта? – спросил Ови Бубу, спокойно глядя мне в глаза.
Я ахнула, не смогла удержаться, хотя понимала, что подтверждаю этим его догадку.
– Как вы… нет! Я просто… С чего вы взяли, что Сердце Египта было возвращено в Долину царей? Мама же сказала вам, что этот артефакт похитили.
Чем дольше я оставалась наедине с египетским фокусником, тем больше мне становилось не по себе. Кто он и откуда так много знает?
– Даже находясь в изгнании, человек может следить за тем, что происходит у него на родине, – словно отвечая на мои мысли, сказал Ови Бубу.
– Однако о таких вещах не пишут в газетах, так откуда вам…
– Итак, вы вернули Сердце Египта в усыпальницу. Очень похвально, Маленькая мисс. Но кто, интересно знать, надоумил вас сделать это?
Очень опасный человек. Даже без своих штучек с гипнозом так и вытаскивает из меня все мои тайны.
– Мне нужно идти. У меня уроки, – солгала я.
– До ваших занятий здесь никому нет никакого дела, мисс. И никто не следит за тем, умывались вы или нет, и что вы ели на обед.
Я снова ахнула.
– И никто не отпускал вас посмотреть вместе с вашими друзьями мое выступление в театре, – добавил он, снова отвечая на не заданный мной вопрос.
Я сильно сжала губы, мысленно поклявшись, что не скажу больше ни слова. С меня хватит. Затем подняла руку и указала на дверь, давая знать, чтобы он ушел. Немедленно.
– О, нет, еще не сейчас, – покачал Ови Бубу своей большой лысой головой. – Только после того, как получу то, за чем пришел сюда.
– И за чем же вы явились? – нарушила я свой обет молчания. Слишком уж велико было мое любопытство.
Ови Бубу поднял на меня свои бездонные, черные, как ночь, глаза и ответил:
– За Изумрудной табличкой.
