— Ложись!
Взрыва не было. Он уже схватил вторую гранату, но впереди с треском ахнуло и осколки засвистели над головой.
Васильков бросился к амбразуре. Около нее стояла пушка и лежали трупы. Увлекая солдат, он рванулся дальше. По всему зданию трещали автоматные очереди, рвались гранаты, раздавались беспорядочные крики.
Пройдя несколько шагов, Васильков натолкнулся на поперечную стену. За ней, видимо, была вторая комната и вторая амбразура.
— Гранатами! — крикнул Васильков и, дав очередь из автомата, прыгнул через стену. В бледном свете навстречу ему встали две темные фигуры с поднятыми руками.
— Прекратить огонь, — перекрыл шум звонкий голос капитана Бахарева.
Васильков остановился и только теперь понял, что все было кончено. У амбразуры стояла еще одна пушка. Федоров и Карпенко обезоружили пленных и о чем-то разговаривали с ними.
— Как у вас? — подбежал лейтенант Махов.
— В порядке, — стараясь успокоить дыхание, ответил Васильков, — захвачено две пушки и двое пленных.
— Хорошо. Пленных — к командиру роты, а отделению оборонять захваченные амбразуры.
— Пошли наши, пошли! — закричал Иванчук, рукой показывая на амбразуру.
Васильков прилег на кирпичи и всмотрелся в белесую равнину. По ней за танками бежали цепи стрелков.
— Наша дивизия пошла, — над ухом проговорил Бахарев.
Васильков пытался вскочить, но Бахарев остановил его.
— Лежите, лежите. Отдыхайте.
Он постоял немного, всматриваясь в пролом в стене, и пошел в другие отделения. Всего за несколько минут рота захватила четырнадцать пушек, девять пулеметов и взяла в плен восемьдесят шесть гитлеровцев. Силы противника в этих развалинах превышали все предположения и командира батальона и Бахарева.
— Начальство, — с испугом проговорил Анашкин, показывая в ту сторону, где всего час назад лежала рота.
По пригорку к захваченному зданию шла большая группа людей. Впереди всех шагал невысокий, полный человек в генеральской бекеше и папахе. Позади него — высокий, широкоплечий не то генерал, не то полковник.
Бахарев узнал командующего армией и пошел навстречу ему. Он сейчас видел только лицо генерала — полнощекое, строгое, с внимательными глазами — и, сам не понимая почему, вдруг почувствовал удивительную легкость.
— Здравствуйте, товарищ Бахарев, — подал руку Алтаев. — Покажите результаты своей работы.
Генерал армии шагал легко, пролезая через проломы и обходя кучи щебня. Лежавшие у бойниц солдаты поднимались, отдавали честь командующему и смотрели на генералов.
