— Вот и бог войны, — показывая в сторону, сказал Кисленко, — он нас огоньком поддержит.
Бахарев увидел вприпрыжку бежавшего командира батареи капитана Саушкина, и обида с новой силой закипела в нем.
— Хороши! Лучше некуда, — ворчал он, — все вы перед боем хвастаетесь: мы поддержим, мы обеспечим, все для пехоты, а чуть прижало — и в кусты.
— Ну, знаешь, сам виноват, на других не сваливай! — зло выкрикнул артиллерист. — Мы же с тобой договорились: стрелков выделять для помощи расчетам в передвижении пушек. А где твои стрелки? Рванулись — и хоть бы им что. Твоим стрелкам-то легко. Беги, и только. Ты попробуй пушки выкатить по такому грунту.
— Выкатить, выкатить! — не успокаивался Бахарев. — А ты попробуй без огня атаковать. Это тебе не за триста метров из-за бугорка снарядики пускать.
— Вот, чорт возьми, шел в стрелковую роту, а попал на спектакль! — раздался позади капитанов насмешливый голос.
Они обернулись и увидели подполковника Крылова. Он стоял, придерживая автомат правой рукой, и молодо смеялся. Подавив смех, строго спросил:
— Ты что же это от артиллеристов требуешь поддержки, а сам им помогать не желаешь?
— Товарищ гвардии подполковник… — пытался оправдаться Бахарев.
— Что гвардии подполковник? Я и полковником буду, а тебе майора присвоят, если, конечно, поумеришь свой пыл и не будешь забывать о взаимной поддержке. Ложись, что тянешься-то? Это тебе не строевая подготовка.
Бахарев послушно лег, досадуя и на себя, и на Кисленко, и особенно на Саушкина, который, стоя на коленях, так нагло и вызывающе смотрел на него.
— Ну, продолжайте свою работу, а я пойду к танкистам.
Крылов встал и, пригибаясь к земле, по-юношески резво побежал за высоту.
— А ты не мог напомнить, — радуясь, что Крылов ушел, говорил Бахарев артиллеристу, — сам знаешь, в горячке-то забудешь. А теперь вот красней. Он мне до конца войны не забудет этого.
Артиллерия и минометы с нарастающей силой продолжали вести огонь по высоте 122,7. Клочья дыма и бурая пыль скрыли вражеские позиции. Противник снова был подавлен. Стрелки молча смотрели на работу артиллерии. Чумазые танкисты хлопотливо расхаживали возле своих машин. Казалось, они наслаждаются долгожданной возможностью свободно походить по земле. Среди них виднелась приземистая фигура Крылова. Он переходил от одной машины к другой, что-то говорил, показывая рукой в сторону противника. Артиллерийские расчеты застыли возле пушек. А впереди всех, там, где догорали разбитые танки, ползали по земле саперы. Они расчищали от мин дорогу танкистам и пехотинцам.
