— Нет! — вскрикнула Брук.
Луиза отвела от уха трубку. Ой. Жалко, что в этой древней штуковине нет громкой связи.
— Знаю. Они обещали, что мы съездим в Европу всей семьей, когда папа найдет другую работу, — сказала она и замолчала, все еще не в состоянии понять, как родители порой могут быть такими бестолковыми.
— Нет! — раздался прямо в ухе вопль Брук. — Это нечестно.
— Я так им и сказала, — печально подтвердила Луиза.
Обе с минуту помолчали, переваривая дурные новости.
— И все это время я могла изучать испанский, — добавила она, подумав о том, сколько бесконечных часов она билась над французскими неправильными глаголами и зубрила слова, и все впустую.
— Что ж, думаю, нет худа без добра, — дипломатически рассудила ее подруга. — Я хочу сказать, что тебе, по крайней мере, не придется выдерживать семичасовой полет, когда Билли Робертсон всю дорогу будет пинать сзади спинку твоего сиденья.
— Да уж, — пробормотала Луиза.
Хоть какой-то плюс. По правде говоря, она бы с радостью согласилась на упомянутый семичасовой перелет, ведь это означало бы, что она тоже едет.
— Ладно, ты там без меня не очень-то веселись.
Наступила длинная пауза. Говорить было больше не о чем. На этот раз красноречие изменило Брук.
— Класс, внимание, — сказала мисс Моррис так, будто эти слова могли стать для нее последними. — Сегодня мы с вами отправимся во Францию.
Луиза окинула взглядом исторический кабинет и безмолвные, равнодушные лица. Если с медицинской точки зрения возможно спать с открытыми глазами, то 75 % учеников уже наверняка погружались в стадию быстрого сна. Вполне возможно, мисс Моррис была единственным человеком на планете, который мог предложить путешествие во Францию и при этом не получить в ответ абсолютно никакой реакции. Даже не увидеть недоумевающих лиц. Вероятно, она запланировала этот урок в связи с экскурсией француженки мадам Трюффо, но, разумеется, это было не то путешествие, о котором мечтала Луиза.
Как она отметила, разглядывая темно-синий пиджак из вареной шерсти и юбку-карандаш до колен — этакое подобие неудобного костюма, — которые их седовласая историчка носила, не снимая, в любое время года. Тенденции современной моды явно не имели никакого влияния на мисс Моррис, и, к несчастью для Луизы, эта учительница была единственным, кроме нее самой, человеком в средней школе города Фэрвью, предпочитавшим винтаж, хотя и не умела его носить.
Луиза опустила глаза на пустую страницу своего отрывного блокнота и начала делать набросок старинных туфель на высоком каблуке, с крупными бриллиантовыми пряжками. Похоже… французские. Она не была в этом уверена, так что надо было бы уточнить это в книге о винтаже, когда она придет домой.
