Успокоив себя такими доводами, она прижалась к мужу и уснула.
* * *
Это была странная ночь. Они так же обнимались в постели, когда в дверях, со свечой в руке возникла Берта. Оценив обстановку, замерла на пороге:
– Я, кажется, не к месту? Никак не могу заснуть. Решила, если вы еще не спите, немного поболтать. Одной мне страшно.
Кристина натянула одеяло до носа и, поборов неловкость, ответила:
– Я думала, вы никого не боитесь.
Берта бесцеремонно вошла в спальню и присела у них в ногах, на краешек постели, продолжая удерживать свечу:
– Со мной это рэдко случается, но сегодня мне показалось, будто я видела привэдэние. Вот и вскочила с кровати. А немного беседы с вами меня бы успокоило.
Василий возмутился:
– Берта, час ночи! Какие беседы?! Мы здесь вовсе другим намерены заниматься.
Берта захихикала:
– Стесняться меня вам нечего. Я могу показать много интересного.
Кристина не знала, как ей реагировать:
– Берта, я что-то не понимаю. Вы серьезно?
Немка ее успокоила:
– Шучу, милочка. Показывать я вам ничего не буду, а вот послушать меня лишний раз вам полезно. Я прожила большую жизнь. Например, ты, Кристина, ложишься с мужем голая. А это неправильно. Красивое ночное белье очень возбуждает мужчину.
Василий раздраженно намекнул:
– Может, мы перенесем лекцию на утро?
Но старуха намеков не понимала и ответила на полном серьезе:
– Никогда не нужно откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Так вот, о белье. Поверь, Кристина, мужчину необходимо интриговать. В женщине ему нужна тайна. Когда я возлежала на ложе в великолепном белье, любовник не мог наброситься на меня сразу. Ему трэбовалось время, чтобы меня раздеть, а это целый ритуал, возбуждающий обоих партнеров. Я вам рассказывала, как Антонио снимал с меня кружева?
Историю про «дивный вечер в Венэции» Кристина уже знала наизусть:
– Вы нам это рассказывали уже раз десять.
Берта загадочно улыбнулась:
– В данной обстановке это совсем другое дело. Только прэдставьте, Венэция, дивный вечер, внизу поет гондольеро. Антонио снимает с меня кружева, расстегивает блузку и берет мою грудь, потом другую. Я лечу и уже не воспринимаю окружающий мир. Вот он несет меня на ложе полуобнаженную, и целует, целует, пока несет.
– Очень жаль, что вашего Антонио сейчас нет, – посетовал Василий. – Он бы унес вас, и мы с Кристиной могли, наконец, продолжить начатое.
Берту его нетерпение удивило:
– Вы же не любовники. Еще успеете. Что касается Антонио, я бы тоже не прочь встретить своего итальянца. Но, увы, три года назад его не стало. А жаль. Пусть он был уже не так молод, но южане, как старое вино – с возрастом только игривее.
