Часы на городской башне прозвенели полдень. Не успел звук умолкнуть, а Куксон уж стоял на пороге, одетый в теплую зимнюю курточку, повязывал шарф и отдавал помощнику Граббсу необходимые указания на тот случай, если вдруг во время его, Куксона, отсутствия, явится важный посетитель.
Последние слова на ходу договаривал: так в «Стеклянную собаку» спешил.
…От Ведомства по делам магии до трактира гоблин Куксон добрался быстро. Трактир находился недалеко и вечерком, неспешным шагом, то и дело останавливаясь, чтобы обменяться парой слов со знакомыми, Куксон тратил на дорогу около получаса. Сегодня же торопился: и десяти минут не прошло, как он уже стоял на крыльце. Шагнул за порог — и сразу же понял, что в «Стеклянной собаке» опять что-то приключилось: тут это частенько бывало.
Раздался со стороны кухни грохот, звон, послышались чьи-то испуганные восклицания, и выбежал из дверей молодой человек, прикрываясь огромным деревянным блюдом, словно рыцарским щитом.
— Не знаю! — отчаянно крикнул он, оборачиваясь в сторону кухни. — Я тут ни причем! Я просто так зашел!
На пороге кухни, сверкая глазами, появилась невысокая светловолосая женщина. Из-за ее плеча выглядывал перепуганный повар с закопченной физиономией и в обгоревшем колпаке.
— Не ты?! — гневно вскричала женщина. — А кто?
— Я пришел — уже так и было! Клянусь!
— Ну да, конечно! А то я собственную кухню не знаю! Опять что-то усовершенствовать пытался?!
Юноша тут же воспрянул духом, голубые глазки заблестели.
— Не сердись, Хегита. Я просто подумал… почему вертел в очаге по старинке крутит повар? Ведь давно существует очень удобное заклинание: скажешь его и вертел, как миленький, послушно поворачивается сам!
— Охо-хо… — вздохнул, услышав это, гоблин Куксон, задержавшийся на пороге.
— Потом я принялся размышлять дальше, — с жаром продолжал юноша. — И меня вдруг осенило: заклинание-то можно улучшить!
Куксон огляделся по сторонам, ища следы разрушения.
— У меня почти получилось! Понимаешь, магия — это…
— Пошел ты, Пичес, со своей магией! — рявкнула Хегита и хлопнула дверью так, что на мгновение в трактире воцарилась полная тишина и стало слышно, как потрескивают поленья в очаге.
Маленький человечек с белыми волосами и большим ярко-синим носом приблизился к юноше.
— Ваша милость маг Пичес, извольте вернуть, — вежливо, но непреклонно промолвил он.
— Что вернуть? — спросил Пичес, испуганно поглядывая на дверь кухни.
— Блюдо.
Пичес покраснел.
— Ах, это… да, конечно. Я как-то… как-то запамятовал!
