Снег родины слепил и резал глаза. Мама и маленький У прослезились; на лице отца отсутствовали эмоции, с закаменевшим лицом он, провёл взглядом по заснеженным горам и виднеющейся вдали равнине, прощаясь с Родиной молча.
В России их ждали. Выправили документы: отец носил новое имя — Косиндо Алексей Семёнович; мама — Татьяна Ивановна; сыну дали красивое имя Эдуард.
С тех пор у семьи Косиндо пошла совершенно другая жизнь. Отец выучился на киномеханика, работал в кинотеатре «Центральном»; мама работала учётчицей на овощной базе треста столовых и ресторанов; Эдик подрос и пошёл в школу: октябрёнок, пионер, активная жизнь внутри класса; комсомол, избрали комсоргом класса, затем — школы. Всё у них было, как и у всех. Жили одной жизнью огромной и прекрасной страны.
Срочную службу отслужил Эдик на Тихоокеанском флоте. Хотел учиться дальше, мечтал стать инженером-строителем.
Планы подкорректировал отец. Он поведал истинную историю бегства с родины, сказал, чем должен заниматься сын. В семействе Косиндо слова главы семьи оспаривать не принято. Эдик поступил в университет на исторический факультет; выучился и остался преподавать в родных стенах Alma Mater.
В девяностых занялся бизнесом. Платили преподавателям мало; чтобы как-то прокормить семью, научился торговать. Месяц спустя в дом ворвались рэкетиры. Требовали денег. Угрожали расправиться с женой и сыновьями. Требуемой бандитами суммы не оказалось, Эдик попросил отсрочки, её собрать.
Вот тут-то и свела Судьба Эдуарда Косиндо, преподавателя истории, с Виктором Рябцевым, с состоявшимся главарём местной ОПГ Витей Рябым. Он выручил горе-предпринимателя, отвёл грозы от его головы и стал надёжной «крышей». Впоследствии они даже подружились. К тому времени Эдик Косиндо вернулся к преподавательской деятельности. Завещанное отцом крепко вырезано на скрижалях памяти, а ослушаться отца, равносильно самоубийству. Все эти годы выполнял тайное поручение отца.
Нисколько не удивился, когда поздней дождливой осенью ночью раздался звонок в дверь. Он открыл. На площадке стояли три мужчины-азиата. Резкая вспышка памяти вызвала давнюю сцену в пещере, вот также в неё вошли трое крепких мужчин. Поздоровавшись, один из них закатил рукав плаща и показал внутреннюю сторону локтя. Рассмотрев знакомые иероглифы, такие же были и у отца, пропустил гостей в дом.
Они прошли в зал. Эдуард Алексеевич приготовил чай, бутерброды. Накрыл стол.
К еде ночные гости не притронулись. Чаю выпили. Затем каждый по очереди выходил с Эдуардом на кухню, и передавали свою часть информации.
