— Почему? — удивилась Маруся, прихлёбывая горячий чай.
— Закон такой. Раз приватизировал, значит, уже не можешь обратно государству сдать.
— Ну, а эту-то, я надеюсь, вы приватизируете? — спросила Маруся, гораздо больше доверявшая сестре, чем родителям.
— Так нельзя же, — ответил ей отец. — Да и незачем.
— А почему нельзя?
— А нельзя, потому что она не наша. Она принадлежит заводу. Дело в том, что завод на свои деньги построил несколько домов. И только самым старейшим, заслуженным работникам дал квартиры. В подарок. Но чтобы эту квартиру приобрести, нужно заплатить налог на подарок, десять миллионов. То есть на самом деле она принадлежит заводу, а мы её как бы арендуем. Это мне завод предоставил как старейшему работнику, — ещё раз гордо подчеркнул Марусин папа.
— И её нельзя, например, продать или разменять?
— Нет. То есть можно, но для этого нужно сначала налог заплатить, десять миллионов. Да нам и не надо.
— А, я извиняюсь, по наследству её тоже передать нельзя?
По воцарившемуся недовольному молчанию Маруся поняла, что ей не стоило задавать этот, как ей казалось, вполне невинный и, главное, логичный вопрос.
— Ну, мы вообще-то пока помирать не собираемся, — обиженным голосом ответил, наконец, Василий.
— Да я ж не к тому, — смущённо начала оправдываться Маруся. — Не в том смысле.
— Сказали, сказали, — раздражённо протянул Василий, — что вроде бы детям можно будет в ней жить.
— А внукам?
— Ну уж это я не знаю, — отрезал Василий, окончательно нахмурившись.
Чтобы развеять неприятную атмосферу, Маруся была вынуждена сказать:
— У Серёжки всё в порядке. Вам привет передавал.
Фраза возымела действие, внеся потерянное оживление.
— Как он там? Расскажи. А то мы что-то всё про Лидушку да про Лидушку, а про Серёжку-то и ни слова. Как он живёт? — суетливо стала расспрашивать Ольга.
— Живёт хорошо, — веско и обстоятельно начала Маруся. — Отдельная комната у него, всё своё.
Каждый раз, приезжая домой, Маруся говорила родителям, что у Сергея отдельная комната, и каждый раз они воспринимали эту информацию как новость.
— Так это что же, он сам всё хозяйство ведёт? — удивилась мать, шумно прихлёбывая чай.
Маруся вспомнила логово брата с бегающими тараканами и пыльными подкассетниками на заваленном столе. Вспомнила и чайник, очень похожий на тот, из которого Ольга наливала кипяток теперь, но гораздо грязнее. (Кстати говоря, прошлой зимой Маруся с Лидой подарили родителям хороший импортный электрический чайник, однако Ольга пользовалась им, только когда приходили гости.)
