Хаос и Порядок | страница 38



— Я еще раз посмотрела, что может означать этот символ. — Женщина поднялась и встала напротив напарника. — Кельтский крест на самом деле имеет более древнее — языческое происхождение, чем ему приписывают. По легенде считается, что он был привнесен в Ирландию Святым Патриком, хотя он явно несет в себе корни солнечного креста, как единства всех стихий, единства двух религий. Если преступник перечеркивает крест, это может означать его сопротивление возможному единству христианства и друидизма и, в принципе, это может быть и кто-то из друидов.

— Ты говорила, что сейчас друиды не принимают возможность двоеверия? — Уточнил Питер, когда агенты отправились к автомобилю.

— Да. Они терпимо относятся ко всем вероисповеданиям, но член друидской общины не может быть одновременно и друидом, и христианином.

— То есть мотив на почве отступления от этого принципа вполне логичен? — Задал Питер риторический вопрос.

Кет пожала плечами и села в машину. Им еще предстояла большая масса работы, а они имели на руках только два пакетика со следами краски, использованной преступником.

— Могу я тебя спросить? — Осторожно задал вопрос мужчина, когда агенты отъехали от места первого преступления.

— Спросить можешь, но вот отвечу ли я, — ухмыльнулась Кет.

— Почему ты носишь православный крестик?

— Потому что я крещена в православии. Марлини для агента ФБР у тебя туговато с логикой. — Поддела она напарника.

Марлини закатил глаза, дав понять, что не совсем-то хотел услышать.

— Я имею в виду, что раньше… — Он прокашлялся. Почему любое их дело, так или иначе, задевает события полуторалетней давности. Они не могут не вспоминать о прошлом? — Раньше я его не видел.

— Ладно, ладно не дуйся. Моя бабушка во время Второй Мировой попала в концлагерь в Равенсбрюке. Там она познакомилась с русскими заключенными Екатериной и Елизаветой, а когда в апреле 1945 года советские солдаты освобождали их, те были убиты охранниками. Над их могилами бабушка поклялась, что назовет своих дочерей в их честь. После войны она вернулась на родину — во Францию. Ей было всего 19 лет. Через год она вышла замуж и потом родила дочь — Элизабет. И меня назвала в честь второй подруги по несчастью. Она приняла православие сразу после возвращения в Тулузу. Бабушка всегда говорила, что это дань памяти тем, кто так и не дожил до Победы. Когда родилась моя мама, то ее сразу окрестили в православии. Тоже было со мной и с моим братом.

Марлини только протяжно помычал, выслушав рассказ Кет, и добавил: