Но не только торгового. Город X—XI вв., занимавший площадь в два с половиной гектара, с широкими улицами и каменными домами, сохранивший следы активного террасирования земель и каналов, был к тому же и крупным сельскохозяйственным центром, и его торговля с суданскими районами на юге в очень большой своей части никак не была связана с традиционным обменом золота на соль. Предметами торговли служили зерно, выделанные кожи, изделия из железа и меди — и все это создавалось на месте, руками искусных земледельцев и ремесленников Аудагоста. Не случайно один из тех, кто раскапывал Тегдауст, назвал Аудагост «активным городом»! Причем в городском ремесле счастливо сочетались умение и традиции североафриканских и суданских мастеров: первые оставили свой отпечаток на архитектурном облике города и его построек (хотя и без суданских традиций не обошлось); что же касается изделий из металла и керамики, то в них отразились почти исключительно суданские влияния. И, видимо, как раз в пору своего расцвета в X—XI вв. избавился Аудагост от прежней роли исключительно торгового центра.
Опять-таки вопреки ранее распространенным взглядам, Аудагост начал приходить в упадок вовсе не в результате алморавидского погрома. Судьба города и его округи в принципе повторила судьбу неолитических обитателей Дар-Тишита: все решало в конечном счете наличие или отсутствие воды. Археологические материалы обнаруживают непосредственно после разгрома, во второй половине XI и в XII в. явные признаки ухудшения положения с водой: гораздо более глубокие квадратные в плане колодцы начинают сменять прежние круглые, существовавшие почти при каждом доме. Появляются новые плотины для задержки дождевых вод в бассейнах и в руслах ручьев и каналов. Отдельные улицы начинают приходить в запустение под натиском песка; стоянки кочевников подходят все ближе к городу. Ситуация особенно обострилась к концу XII в. И все же Аудагост как разносторонне специализированный центр (располагавший даже собственной «промышленной зоной»: раскопки одного из холмов обнаружили скопление остатков плавильных печей и керамических производств) просуществовал около шести столетий.
Именно важность Аудагоста как такого центра заставляла правителей Ганы стремиться завладеть городом. Конечно же, их интересовала в первую очередь роль города в транссахарской торговле. Но объективно захват Аудагоста в любом случае должен был увеличить мощь и экономические возможности Ганы. В конце концов в последнем десятилетии X в. войско кайямаги сумело все же подчинить своему государю этот оазис. Косвенным же подтверждением такой важности Аудагоста, и экономической и политической, как раз и звучит его отождествление со «столицей царя черных, коего именовали гана» в рассказе ал-Бекри.
