— Кардинал Пиранделло, — сказал я, стараясь, чтобы голос звучал ровно, — по вашей просьбе я посетил Кидонию. Пески Марса ползли вокруг меня, движимые невидимой рукой слабого ветра. Я смотрел и смотрел, и снова смотрел. И потом, святейший кардинал, это случилось.
Я снова сделал глубокий вдох.
— Я увидел её, ваше преосвященство. Я увидел Святую Деву. Она появилась в воздухе передо мной, примерно в метре над землёй. И она была окружена светом разных цветов, словно радуга согнулась так, чтобы охватить контуры её священной формы. И она обратилась ко мне, и я одновременно слышал три её речи, но каждая из них отчётлива и совершенно понятна: одна на арамейском, языке, на котором Дева говорила при жизни; вторая — на латыни, языке Церкви; и третья — на прекрасном, изысканном английском. Её голос был словно песня, словно жидкое золото, словно чистейшая любовь, и она сказала мне…
* * *
Просто послать сообщение кардиналу Пиранделло было недостаточно. Оно могло очень удачно затеряться. Даже после реформ Третьего Ватиканского Церковь Рима оставалась бюрократией и по-прежнему защищала себя.
Я сам отнёс карту памяти в Центр Коммуникаций и отдал её Лони Синклер, женщине, которая приносила мне послание Пиранделло.
— Как вы хотите это отослать, отче?
— Это довольно важно, — сказал я. — Какие у вас есть варианты?
— Ну, я могу послать его сейчас, хотя за срочность мне придётся выставить счёт этому…э-э…
— Приходу, дитя моё.
Она кивнула, затем взглянула на карту.
— Вы хотите отослать его по обоим этим адресам? В Ватикан и «Си-эн-эн»?
— Да.
Она указала на светящийся глобус Земли, наполовину утопленный в стену.
— Штаб-квартира «Си-эн-эн» в Атланте. Я могу послать сообщение в Ватикан прямо сейчас, но Соединённые Штаты пока на дальней от нас стороне Земли. Туда я смогу посылать сообщения лишь через несколько часов.
Ну конечно.
— Нет, — сказал я. — Нет, тогда подождите. Ведь бывает такое, что США и Италия видны с Марса одновременно?
— Не все США целиком, но Джорджия — да. На короткое время.
— Дождитесь его, и тогда посылайте сообщение в оба места одновременно.
— Как скажете, отче.
— Благослови вас Господь, дитя моё.
Лони Синклер не смогла полностью скрыть то, как её развеселили мои слова.
— Да не за что, — ответила она.
* * *
Прошло четыре года. Лев XIV перешёл в мир иной, и теперь понтификом у нас Бенедикт XVI. Не имею ни малейшего понятия, одобряет его Юрген Эмат или нет — да мне это и не интересно. В конце концов, слишком большой интерес к делам Земли здесь не приветствуется.
